Отец Абдулова был режиссером ферганского театра, поэтому уже в пять лет Александр впервые вышел на сцену. В детстве увлекался фехтованием и музыкой. После школы были неудачные попытки поступления в Щепкинское училище, и только после окончания факультета физкультуры Абдулов попадает в ГИТИС. Сыграв небольшую роль в фильме Пташука "Про Витю, про Машу и морскую пехоту", его замечает Захаров и тут же утверждает на главную роль в "Поминальной молитве". Ему достаются роли во многих спектаклях Ленкома и фильмах Захарова. Среди киноработ — "Обыкновенное чудо", "Чародеи", "Десять негритят", "Шизофрения", сериалы "NEXT", "NEXT-2,3", "Ледниковый период". Первой женой Абдулова стала Ирина Алферова, в 1974 году у них родилась Ксения. Церковным браком актер не сочетался больше ни с кем.
— В 1974 году Захаров взял вас в театр и сразу на главную роль в спектакле "В списках не значится". Чем вы его заинтересовали?
— Я не могу этого знать. Это нужно у Захарова спрашивать, чем я был ему интересен. Наверное, тогда это был молодой экстремизм. Я понимал, что у меня другого шанса не будет. Тогда это было единственным шансом, лотерейным билетом, который я выиграл. Из миллиона я вытянул единственную бумажку — на ней было написано "Ленком".
— К стати о лотереях — в казино еще играете?
— Сейчас уже не играю. Бывает, но изредка.
— Много проигрываете?
— Я и выигрываю, и проигрываю — это не имеет значения. Бывало, что много проигрывал, много выигрывал. Но я отношусь к тем игрокам, которые играют не ради денег, а ради процесса.
— Играли только в рулетку?
— Нет. Был и Black jack, и рулетка, и покер — все.
— Вам приходилось работать вместе со Богданом Ступкой…
— Ступка — гениальный артист, фантастический. У нас с ним даже есть идея. У вас до сих пор идет спектакль "Поминальная молитва", а я ведь — первый исполнитель роли Менахема Мендла — этот спектакль мы играли еще с Евгением Леоновым в Москве. И вот мы недавно со Ступкой говорили, и он предложил сыграть этот спектакль вместе — он сыграет Тевье, а я — Менахема. Мы хотим сыграть его один раз в Киеве, один раз — в Москве. Эта идея витает в воздухе уже год. Может быть, мы ее осуществим.
— До того, как сыграть Коровьева у Бортко, вам предлагали эту же роль Кара и Климов. Нет ли мистики в том, что вам суждено быть именно Коровьевым?
— Еще по ходу съемок спрашивали: "А что, на съемках ничего не случилось?" А я отвечал — случится — бал сатаны. Вот тогда, когда выйдет картина, тогда и случится этот самый бал среди журналистов. Это и будет балом сатаны: когда они будут искать "что-то", "а не было ли там чего-либо", "а вот как бы это", "ага — у того насморк начался, а у того — понос, а у этого — это, это наверное, связано с тем, что он играл эту роль, поэтому у него начался понос…" Все это вы обыграете. Бал сатаны начинается именно после фильма.
— На самом деле, я хотела спросить о том, почему три разных режиссера предложили вам одну и ту же роль.
— Да. Так случилось — это совпадение. Может быть, что-то в этом есть, не знаю. Кроме того, что три режиссера, так и я сам хотел это играть. Коровьев — мой любимый персонаж романа.
— А какое у вас отношение к сериалам?
— Сериал сериалу рознь. Есть замечательные сериалы — "Мастер и Маргарита", "Идиот", "17 мгновений весны", но их вряд ли можно назвать сериалами — это длинное кино. Говорящие головы на экране — это сериал, мыльная опера. Это разные вещи. Нельзя все кидать в одну кучу — надо как-то растаскивать. Разве "Шерлок Холмс" это сериал? Нет — это кино. "Противостояние" — это сериал? Сериал, но замечательный.
— Часто отказываетесь от ролей?
— Естественно, приходится. У меня наступил период, когда я могу выбирать. Раньше я брал все, а теперь выбираю — могу от чего-то отказываться.
— А в театре ведь приходиться отдавать любимые роли актерам помоложе.
— Есть роли другого возраста. Я понимаю, что Ромео уже не сыграю, но могу сыграть Короля Лир. Я не вижу в этом проблемы. Разве если я не сыграл Ромео, то мне нужно уходить из профессии? У каждого возраста есть потрясающая роль.
— Чем вам близок Король Лир?
— Я не могу этого объяснить. Роль фантастическая, судьба фантастическая. Шекспир… Я играл Шекспира только один раз — Лаэрта "Гамлета".
— Марк Анатолиевич руководит Ленкомом больше тридцати лет. Готовит ли он преемника для себя? Вы видите кого-то на его месте?
— Не вижу. С одной стороны это замечательно, а с другой — плохо. Должен быть какой-то человек, который был бы продолжателем идей Захарова. Пока такого человека нет. Это я знаю точно. Но на то он и Захаров. Есть мир Захарова, планета Захарова. Таких как Захаров больше нет. Именно по этому нет другого Захарова, нет никого рядом — никто не может стать на одну ступеньку с ним.
— Пресса характеризирует вас как пренеприятнейшего собеседника. Почему с журналистами не ладится?
— У меня не с журналистами не ладится — у меня с идиотами не ладится. Мне не о чем общаться с журналистами, задающими вопрос — "Как вы стали артистом". А они потом обижаются, говорят — "Вот, Абдулов — он такой странный, отказал мне в интервью". Зачем мне разговаривать с человеком, который не знает о чем он хочет со мной говорить? Когда журналист долго добивается интервью, а потом не может объяснить, зачем он пришел, — то о чем я могу с ним разговаривать? Почему я должен тратить на него время? А еще часто спрашивают — "Расскажите что-то смешное". Это тоже мне очень нравится. И тут ты начинаешь понимать, что перед тобой сидит человек, который зарабатывает деньги на тебе — сейчас ты должен заработать ему зарплату. А почему я это должен делать?
— Вы не говорите о личном, но все же мы не можем обойти этой темы. Какие качества цените в женщинах?
— В женщинах ценю женщину. Есть женский пол, а есть женщина — это две большие разницы.
— Кого относите к "женскому полу"?
— Есть мужчина и женщина, одни — с одними половыми признаками, другие — с другими половыми признаками. Но есть женщины, от которых идет запах женщины, а бывают просто женщины по половым признакам. Ведь почему-то говорят — "Вот это мужик, а это непонятно что". Так же говорят — "Вот это женщина". Абсолютно не важно красавица она или нет, от нее идет совершенно особый запах — запах женщины.
— Заметила, что вы не расстаетесь с сигаретой. Не пытались бороться с вредной привычкой?
— А почему вы считаете это вредной привычкой? Может, не курить — это вредная привычка. Я сейчас всех друзей пугаю — говорю, что создам партию курильщиков. Думаю, что это будет самая сильная партия в мире.