Баронесса. В дворцовых интерьерах она чувствует себя как дома. Фото: М. Львовски
— Еще до вашего замужества — в одном из фильмов линия героини, которую вы сыграли, пересекалась с линией барона. Как вы это позже расценили?
— Как удивительное совпадение! Это фильм "Ангелы смерти", который снимали как раз в Крыму. Но там без хеппи-энда — барон меня застрелил! Это было за год до моего знакомства с моим мужем. Я играла супругу интересного персонажа в исполнении Регимантаса Адамайтиса — такого немецкого барона, меткого стрелка, чемпиона Олимпийских игр, которого пытались призвать на фронт для того, чтобы он застрелил Сталина. От его рук и погибает моя героиня. Эту сцену снимали в зале с деревянными панелями, если не ошибаюсь, в Массандровском дворце. А буквально через год с лишним — в 93-м — я познакомилась с австрийским бароном. И у нас есть точно такой же зал с деревянными панелями, и мы с мужем смеялись, что это был своего рода такой знак судьбы. Друзья как-то его спросили, что ж это Адомайтис застрелил вашу супругу, а вы до сих пор вместе. На что Эрнст — человек с великолепным чувством юмора — отвечал: "За 14 лет я много раз думал об убийстве и ни разу о разводе!". И еще нас связывает один непостижимый факт: составная часть фамилии моего мужа "Вальдек" — в переводе с немецкого означает "лес", и корень моей татарской фамилии "урман" — тоже значит "лес"!
— Так вы баронесса татарских кровей?
— Да, я наполовину татарка. Чистокровная по папиной линии: я Екатерина Муратовна, и у моего папы фамилия Урманчеев. Причем я думаю, что мои предки именно крымские татары, правда, из тех, которые пару веков как перебрались и осели в Москве. За ее пределами у нас практически нет родни. Еще я помню, что прабабушка говорила мне о крымских корнях. Но мой папа скорее был похож на грека или турка. У него такая средиземноморская смесь, впрочем, как и у меня. Все-таки та ветка крымских от казанских татар отличаются значительно. Мне кажется, это такой более южный тип. И брат у меня Эльдар Муратович абсолютный блондин — с прямыми волосами, а я от природы вот такая русая, кудрявая.
— На земле предков когда впервые побывали?
— Очень давно, еще в детстве со своими родителями я впервые оказалась в Крыму. А потом уже студенткой ГИТИСа я сама приезжала очень часто, несколько лет подряд, сниматься в кино на Ялтинской киностудии. Обычно жила в гостинице "Ореанда". Ялта была самым вожделенным для нас местом, и все студенты нашего института весь учебный год изо всех сил старались попасть в какое-нибудь кино, неважно даже в какой роли. Ведь чем меньше роль, тем больше было свободного времени. Пока главные герои работали на съемочной площадке, ты лежал на пляже. Нас же привозили почти всегда на весь период, — даже при эпизодической роли три недели минимум ты на море отдыхал. Это был высший пилотаж для студента. А когда везло попасть в две картины — одну, например, с апреля по середину лета, а вторую — где-нибудь с июля по сентябрь, — вообще было отлично! Даже, бывало, мы жили здесь по полгода. Ну иногда случалось, что одна картина — в Сочи, а другая — в Ялте... Но Ялту я всегда любила больше. И я очень много здесь снималась, просто все фильмы уже и не помню, потому что я к этому очень легко относилась. А несколько лет назад, приехав сюда, я совершенно неожиданно увидела в одном из коридоров Ялтинской киностудии фотографию с кадром из фильма "Летучий голландец", где была я, Талызина и еще несколько артистов! И еще у меня приятное воспоминание с Ялтой уже этой поры — мы здесь снимали первый клип на песню "Лето" Леши Воробьева — моего воспитанника. Причем снимал режиссер Руслан Бальтцер, который в Крыму очень много работает.
— Так, получается, вы Алексея из Крыма довели до "Евровидения"...
— Лешей я давно занимаюсь, и вообще удивляюсь, что это не мой ребенок — с удовольствием бы его усыновила (смеется). Я и маме его все время об этом говорю — у них еще трое детей, он из многодетной тульской семьи. У него папа начальник охраны на предприятии, а мама домохозяйка. Невероятная, конечно, семья, обычного достатка. Папа продал машину, чтобы купить сыну аккордеон, когда понял, что Леша должен состояться как профессиональный музыкант.
— Вы всегда на виду в светской тусовке. Как вам при этом удается держаться в стороне от скандальной хроники бульварных газет?
— А вы знаете, обо мне удивительным образом никогда ничего дурного не писали. Очень давно уже одна статья только была про роман с Петкуном, которая у меня просто вызвала хохот, потому что он в тот момент встречался с дочкой Тайваньчика. А вот про Лешу Воробьева постоянно пишут какие-то глупости, многие из которых не получают фактического подтверждения — ведь все отлично знают, с кем романы у него, потому что он встречается с молодыми очень известными артистками. Я не могу найти объяснения тому, почему желтая пресса никогда обо мне не писала ничего плохого. Может быть, одна из причин в том, что я с большой симпатией отношусь к жизни и никогда никого не провоцировала.
— Не жалеете о своем добровольном уходе из большого кино?
— Вы знаете, никогда не относилась к этой профессии серьезно, потому что я считаю, что это в нашей стране, и особенно для женщины, своего рода такая забава и получение хорошего высшего образования, очень широкого. К сожалению, я училась и начинала работать в самое неудачное для России время, — советское кино уже закончилось, а настоящее российское еще не началось. У меня никогда не было серьезных актерских амбиций. То, что я делаю сейчас, более масштабно, это тоже творческий процесс, и, конечно, мне интереснее работать в России, чем где бы то ни было.
— Ваш успех с мюзиклами, начиная с "Метро", оказался заразительным, но мало у кого получилось также удачно...
— Многие "деятели" посмотрели и подумали: если девочка так шурует, наверное, это несложно. Видя километровые очереди и цены на билеты наших спектаклей, — все кинулись в ту же нишу, решив, что это по рентабельности следующий бизнес после торговли наркотиками и оружием. И, к сожалению, потеряли огромное количество денег, и в некотором роде даже дискредитировали этот жанр. Просто найти денег и дать людям возможность делать мюзикл — в России этого недостаточно. Мы еще мало что видели, но у нас уже очень высокая планка. А у нас ведь нет ни школы, ни этой традиции. Это была проблема "Чикаго" — по сути, блестящего спектакля, сделанного профессионалами, но который так и не пробился к сердцу зрителя. Только один человек — продюсер — должен знать каким он хочет видеть конечный продукт. Я сама всегда финансирую свои постановки — контролирую все фазы создания своих спектаклей. Парадокс в том, что если в России концентрироваться на коммерческой составляющей творческих проектов, очень часто вы забываете о творческой части, и эти спектакли не становятся событием. А если наоборот — сосредоточиться на творчестве и заранее не считать, какую прибыль вам это принесет, то любой успех конвертируется в деньги. Так произошло с "Метро", "Нотр-Дам де Пари", "Ромео и Джульетта"...
Имя: Екатерина Гечмен-Вальдек
Родилась: 9.10.1964 в Москве
Карьера: актриса, продюсер
С детства говорит на четырех языках. Вместе с родителями (мама — экономист-международник, отец долгое время возглавлял пресс-службу Академии Наук СССР) много лет жила в Праге.
Вернувшись в середине 80-х в перестроечный Союз, Катя отказалась вступать в комсомол, за два года сменила восемь школ и для полного эпатажа устроилась работать уборщицей в Большом театре, где ее дедушка служил солистом оркестра. Окончила актерский факультет ГИТИСа (училась с А. Серебряковым и Д. Певцовым). В ее списке 15 киноролей, в том числе в фильмах "В городе Сочи темные ночи" (1989), "Отель "Эдем" (1991), "Ангелы смерти" (1993). В 1993-м вышла замуж за австрийского барона Эрнста-Алексиса Гечмен-Вальдек.
Приемные дети Катерины — прямые потомки прапрапрабабушки императора Николая II — с одной стороны и французских королей — с другой. Добилась успеха как продюсер русскоязычных версий мюзиклов "Метро", "Нотр-Дам де Пари", "Ромео и Джульетта". А вот ее проект с участием Алексея Воробьева провалился на конкурсе "Евровидение-2011" — только 16-е место.