Фото А. Харченко
- Почему у вас палец перевязан? Гвардейцы "ранили"?
- Лошадь укусила, я ее неправильно кормил. Нужно было давать с ладони, а я сдуру сунул ей в рот банан пальцами. Лошади на съемках неподготовленные – могут брыкнуть и откинуть на 5 м вперед. Упасть и не сломать себе ничего только каскадеры могут. Мы уже, к сожалению, не можем.
- Бюджет фильма – $5 млн. В отличие от первой части, создатели смогли себе позволить не жалеть средств на костюмы, декорации, гонорары. Вы своим довольны?
- Не люблю деньги. Я не лгу, поверьте. Снимаюсь не из-за гонорара, а за идею. Мне хватит несколько рублей на жизнь – чтобы прокормить жену, кошку и себя. Продюсеры дали мне зарплату, и этого вполне хватает. Пенсия у меня – 4300 рублей (170 у.е., – авт.). Можете себе представить?
Замечательная пенсия, повышенная, которую мне дал мэр Москвы Юрий Лужков. И я горжусь! (с иронией,- авт.). Ничего страшного… У меня жена хорошо зарабатывает. Если надо, дочка поможет. И внучек, когда подрастет, деда не обидит.
- В начале фильма вы погибаете. Не боялись играть смерть?
- Нет. Мне бы, например, очень хотелось посмотреть на собственные похороны. Как я лежу в гробу, кто придет и что скажет. А еще думаю: как бы нам снять очередное продолжение "Мушкетеры в аду", ведь они далеко не положительные ребята, они убийцы. Это был бы страшный боевик! Но не жесткий и кровавый, а такой себе черный юмор. Если бы видели, как мы в жизни общаемся – вот это черный юмор! Но при этом любим и уважаем друг друга.
- Как сработались с молодежью – Нагиевым, Макарским?
- Есть определенная дистанция. Нам проще общаться между собой. Наши "дети" замечательные ребята, но у них другой темперамент. Они могут выпить 25 л шампанского – и ничего. А нам уже сложнее, приходится себя ограничивать.
- Истории о том, как вы "зажигали" на съемках 29 лет назад, обросли легендами. Сейчас на площадке царит сухой закон…
- Да, мы остепенились. А тогда, помню, пили водку, называлась "Лимонная". Она тогда только появилась. Большая поклонница Вали Смирнитского (Портоса) работала продавщицей в гастрономе и поставляла нам эту водку, причем бесплатно. Мы пытались отдать ей деньги, но она не брала.
- Мушкетеры любят вспоминать и о бурных романах на съемках-78. Встретились с кем-то из тогдашних подруг?
- Мы предполагали такие встречи "30 лет спустя", но не всегда узнаем львовских подружек. Подходит женщина: "Помните, мы с вами пили кофе, шампанское…". А мне неудобно сказать, что забыл. Обижать не хочется.
- А новые романы с их "дочками" не закрутили?
- Съемки проходят в таком цейтноте, что у нас нет времени даже пройтись по городу, не то что… А в 1978 выходили из гостиницы в центр, а вокруг сплошь красивые девушки. Ноги от ушей, роскошные бюсты. Девушки и сейчас красивые, но именно те воспоминания милы и дороги.
- Какие девушки вам нравятся?
- Молодые. От 17 до 30 лет. Это уже старческое явление. Впрочем, моей жене 41 год (мне 61) – не всегда желания воплощаются в жизнь. У меня было шесть браков и, думаю, пора остановиться. Хотя жизнь непредсказуема, все еще может быть. Сколько у меня детей? Дочка, внук, мечтаю о правнуке. Есть сын, но он меня не признает. Это его личное дело.
- Режиссер фильма отмечает, что вы как актер выросли, стали гораздо глубже. Насколько изменились вы как человек?
- Раньше Арамис был романтичным, более-менее симпатичным. Но прошло много времени, и я приблизился к характеру своего героя – стал иезуитом не только по фильму, но и в жизни. Как человек я стал жестче, нетерпимее. Меня иногда даже близкие люди боятся. По жизни это плохо. А для роли хорошо.