— Наталья Сергеевна, готовите к юбилею сюрпризы?
— Да, вот только закончили монтаж документального фильма "Встреча на Солярисе" — о том, как снимался замечательный "Солярис", о наших отношениях с Андреем Тарковским. Я на несколько месяцев окунулась в атмосферу тех лет, когда мне было 19. Впервые за многие годы мы встретились с моим другом и партнером по "Солярису" Донатасом Банионисом. Вспоминали, как в последний день съемок фильма в городе Юрьевце отмечали Пасху. Заключительными словами священника были слова о светлом празднике; также говорили о Тарковском и о том, как он освещает в своих фильмах темы о духовных ценностях, о Боге. Все эти воспоминания вошли в наш документальный фильм.
— А какими для вас были съемки в самом "Солярисе"?
— Сначала Тарковский не утвердил меня на эту роль, сказав, что я слишком молода. И только через несколько месяцев, перепробовав множество актрис, решил снимать меня. Начало съемок совпало с моим днем рождения. Был май, замечательная погода. Мы только разместились в гостинице в Ялте, распаковали вещи и собрались у меня в номере. Позже гуляли по набережной — цвели магнолии, это был потрясающий день. Так счастливо началось мое вхождение в фильм. А потом были достаточно мучительные и непростые съемки. Роль требовала полной самоотдачи и самоотречения, я тяжело работала, не все получалось сразу. Тем более у меня были драматические, сложные отношения с Андреем Арсеньевичем, была юношеская влюбленность в него, которая привела меня почти к краю бездны. Я снималась в 19 лет, будучи замужней женщиной. Тогда мне казалось, что я люблю своего мужа, но вдруг пришло осознание, что я полюбила Андрея Арсеньевича. У него были ответные чувства, и скрывать это было очень сложно, но мы были семейными людьми и ни о каком совместном будущем не могло быть и речи. Это сейчас я все рассказываю так спокойно, а тогда… Я хотела или все или ничего. Резала себе вены, это был очень сложный период в моей жизни!
— Что помогло справиться с чувствами?
— Пошла в церковь и покрестилась, в Переделкинский храм. Тогда поняла, что за помощью нужно обратиться к Богу. Были застойные 70-е, я могла стать невыездной. Но после крещения стало намного легче, боль отступила.
— "Солярис" имел огромный успех. Как почувствовали славу?
— Хотя в СССР фильм прошел тяжелый путь, в мире он срывал овации. Я была в пятидесяти странах на премьерах, и в Каннах лента получила приз жюри. Помню, мы с ужасом прислушивались к дыханию зала: поймут ли? И действительно, первую часть публика смотрела не очень внимательно. А по окончании фильма раздались дружные овации и началась основная пытка — нас окружила плотная толпа журналистов и фотокорреспондентов. "Терпи", — прошептал Андрей Арсеньевич. Почти теряя сознание, поддерживаемая Тарковским и Банионисом, я кожей ощущала натиск людских волн, едва сдерживаемый полицией. Журналисты дружно кричали: "Смайл! Улыбнись!". А когда мы приехали с этой картиной в Рим, Федерико Феллини пригласил нас в свой офис. И я была свидетельницей встречи двух необыкновенных режиссеров. Федерико так добродушно, похлопывая Андрея Арсеньевича по плечу, сказал: "Андрюша, ты гений! Ты снимаешь гениальные фильмы, только очень длинные, я ни один не досмотрел до конца!". У Тарковского поднялись брови: "А ты что, короткометражки снимаешь? Но я твой "Амаркорд" досмотрел". (Длительность "Соляриса" — 165 минут, "Амаркорда" — 127. — Авт.). На что Феллини ответил: "Ты не сердись. Мы оба гении!" И такое было общение отличное, что в конце беседы Тарковский толкнул меня в бок, поднял вверх большой палец и сказал: "Во, мужик!"
— Но после такого успеха нужно было сниматься дальше, сложно было?
— Когда на премьеру "Соляриса" пришел мой отец, он сказал: "Что же ты теперь будешь играть, дочка?". Он понимал, что я очень рано сыграла потрясающую, уникальную роль у великого режиссера. После этой работы меня завалили предложениями, но все это было не то. Я отказывалась, но через три года снова улыбнулась удача — я снялась в удивительном фильме "Звезда пленительного счастья" в роли Марии Волконской.
— Вы тогда познакомились со своим вторым мужем Николаем Бурляевым, как это произошло?
— Это было сразу после моего крещения. Он рассказывал мне, что, увидев "Солярис", заявил: "Эта женщина будет со мной!". А я видела его до этого в другой картине и тоже подумала: "Как хочется обогреть этого человека". Встретились в Киеве, на съемках картины "Как закалялась сталь", где нам предложили сняться в главных ролях. Там разгорелись наши чувства. К тому времени, когда Колю сняли с роли Корчагина и заменили на Конкина, мы уже были вместе. Без Бурляева отказалась сниматься и я. На "Мосфильме" были возмущены моим поведением и оставили без зарплаты, мы остались с 20 рублями в кармане. На последние гроши отправились к знакомым в Кижи, жили в деревянном доме, ели простую кашу и мечтали. Правда, недолго. Мы прожили 17 лет, нарожали замечательных детей, а расставшись, продолжаем общаться. Он вместе со своей женой участвует в моих фильмах.
— А с нынешним мужем Игорем Днестрянским где встретились?
— Тоже в Киеве. Он увидел спектакль моего детского театра "Бэмби", а потом приехал в Москву помогать. После нескольких лет знакомства мы поженились, вместе почти 20 лет. Он актер, сыграл в ряде моих картин.
— То есть с Украиной у вас тесные родственные связи?
— Открою вам тайну. Я однажды спросила маму, актрису Инну Макарову: "А почему меня все время тянет в Киев, почему я так люблю место около Лавры?", а она отвечает: "Это неслучайно! Мы с папой там встречались, и потом появилась ты". А по китайскому гороскопу родина — место зачатия человека, а не место его рождения. Когда я получила известие о том, что не стало отца, тоже была в Киеве. Тогда я заказала литургию, собрала святой земли в Лавре и привезла ее в Москву. Священник бросал ее на гроб отца.
— Отец оставил семью, когда вам было 8 лет, вы хранили обиды?
— Я обижалась, переживала, что он к нам не приходит. А потом оказалось, что папа приходил, искал встречи, но мама препятствовала. Может, так и не нужно было делать. Я постоянно чувствовала к себе внимание со стороны соседей, в школе. Учителя придумывали разные уловки, чтобы узнать, как обстоят дела у известной семьи, расспрашивали, придумывали сочинения на тему: "Как живет моя семья". А я практически ничего не знала о папе, ходила как простой зритель в кинотеатры на его фильмы. Все думают, что это отец помог мне пробиться, поступить во ВГИК. А он совершенно ничего не знал о том, что я выбрала эту стезю. Я поступила во ВГИК на курс Сергея Герасимова, который своим вниманием и пониманием частично заменил мне, 17-летней девочке, отца. И так получилось, что отец впервые узнал о моем выборе, когда пришел посмотреть дипломный спектакль по Стендалю "Красное и черное". Я играла мадам де Реналь. После спектакля отец зашел за кулисы и мы, обнявшись, заплакали. Рыдали, а он говорил, как же жалко, что я повзрослела без него.
— Обсуждаете с братом Федором Бондарчуком собственные фильмы? Советуетесь?
— Я очень люблю своего брата по отцу Федю. Мы общаемся по мере сил, но оба очень занятые люди. Первую его картину ("Сон в летнее утро". — Авт.) смотрела, будучи на Севере… Я плакала, мне было очень обидно тогда, жалко, что в эту минуту не может разделить успех сына его отец. Мы с Федей говорили, что хоть он и покинул нас, но все равно нам незримо помогает.
— Вы были дружны с сестрой Аленой?
— Мы дочери одного отца, но дружить начали, только когда Алена стала взрослой. В своей первой режиссерской работе "Живая радуга" я ее снимала. Мы тогда очень сблизились. Один редактор Киностудии имени Горького, посмотрев картину, решил, что обе роли — учительницы и мамы главного героя — исполнила я. И очень удивился, узнав, что это Алена. Даже мама однажды, увидев фотопробы сестры, сказала: "Хорошо ты получилась". А я ей: "Мам, это Алена". Мы делали все, чтобы спасти ее от рака, но это неумолимая болезнь. На похоронах вся семья была вместе. Горе сильно объединяет. Мама Алены, Ирина Константиновна Скобцева, очень плакала — в дочери была ее жизнь.
— Вы часто снимаете родственников в фильмах, почему?
— Когда я работала над фильмом "Бэмби" — понимала, что смогу снять только собственного сына в этой роли: от другого ребенка я не могла бы так много требовать (в фильме много трюков. — Авт.). С родными людьми работается очень легко. А после огромного успеха фильма пришла идея создать собственный детский театр. Первый клуб "Бэмби" возник еще на Кавказе, когда мы заканчивали фильм "Юность Бэмби". Всех кинозверюшек я подарила тогда детям из Чернобыля, которые лечились в горных районах Кавказа. Только там у облученных детей состояние крови не ухудшалось, но они жили без родителей.
— Вы сейчас снимаете художественное кино, тяжело приходится?
— Да, что скрывать. Когда снимала картину о жизни Гоголя "Гоголь. Ближайший" (2009 год. — Авт.), даже заложила собственную квартиру. Тогда кризис сильно подпортил планы. Но в Украине меня очень поддержали: не власти, а люди — на студии Довженко. Огромное им спасибо — предоставили павильоны, помогли декорациями. Я надеюсь, что скоро сделаю премьерный показ этого фильма в Киеве.
— В этой ленте одну из ролей сыграла Настя Заворотнюк. Не побоялись, что ее образ няни помешает восприятию фильма?
— Я видела ее в других ролях в театре, она потрясающая актриса. Поэтому ей и предложила. Она отлично справилась. После съемок, когда мы прощались, Анастасия подарила мне огромный букет роз. "Вы даже не представляете, что вы для меня сделали, дорогая Наталья Сергеевна", — сказала почти по-детски. "Нет, Настенька, это ты для нас очень многое сделала. Только гонорар с последних съемок мы так тебе и не выплатили, пока нечем, но мы помним…", на что Настя ответила: "Наталья Сергеевна, вы мне ничего не должны!"
— Творческие планы есть?
— Их много. Сейчас хочу снять к юбилею отца фильм о нем. Часть съемок будет на его родине в Белозерке, это Херсонская область. Так что скоро, ждите, буду у вас в гостях.
СНАЧАЛА ПУШКИНЫМ БЫЛ МУЖ, А ПОТОМ — БЕЗРУКОВ
В начале 1990-х Наталья Бондарчук отправляется в Индию, чтобы лично встретиться с семьей художника и философа Святослава Рериха, снимает несколько документальных фильмов о знаменитой династии. "Первый раз со Святославом Николаевичем я встретилась в тамошней гостинице, — вспоминает режиссер. — У дверей в небольшом холле полулежала очень худая Девика Рани — легенда индийского кино, спутница всей жизни Святослава Рериха. Нас пригласили в номер. У окна сидел Святослав Николаевич, он говорил медленно и тихо, но речь его гармонировала со всем его обликом. Потом я еще приезжала два раза, мы отсняли очень много материала".
Эта встреча оказывает влияние на дальнейшее творчество режиссера — вдохновленная общением с великим человеком и удачным опытом создания документальных лент, она задумывает снять серию фильмов о знаковых для России людях. Так, впервые обращается к Пушкину — снимает картину "Одна любовь души моей", где сама играет влюбленную в поэта Волконскую, а Пушкиным стал ее муж Игорь Днестрянский: "Он очень похож на поэта, даже без грима. Были случаи, когда дети спрашивали у меня: "А это Пушкин?". Снова к этой теме режиссер вернулась в 2006 году, сняв картину "Пушкин: последняя дуэль". В этот раз Пушкиным стал Сергей Безруков, а Лермонтова сыграл Евгений Стычкин. Его на эту роль Наталья Сергеевна выбрала очень своеобразно: "Помню, смотрю какой-то детектив, дочь Маша уже рассказывала мне, что появился интересный актер Евгений Стычкин. Я всматриваюсь в его лицо, потом беру кальку и прикладываю к телеэкрану (как раз был его крупный план), и быстро обвожу контуры лица. Потом иду в свой кабинет, нахожу портрет Лермонтова и сравниваю. Большой лоб, круглое лицо, маленький нос. Опять бегу к телеэкрану и понимаю, что исполнитель роли Лермонтова найден". Неоднократно Наталья Бондарчук говорила и о том, что планирует снять художественный фильм о Тарасе Шевченко.
Сын Натальи Сергеевны снимался в нескольких ее лентах, но выбрал не актерскую стезю — Иван Бурляев пишет музыку, мечтает стать кинокомпозитором, а дочь Мария работает в театре Маяковского.
"ПРИРОДНАЯ" ДОЛГО МОЛЧАЛА
Имя: Наталья Бондарчук
Родилась: 10.05.1950 в Москве
Карьера: Заслуженный деятель искусств РФ
Актриса, режиссер, сценарист (свыше 30 киноработ) более 40 лет на съемочной площадке. Недавно выпустила книгу о своей жизни "Единственные дни". Так она описала детство: "Родители решили назвать меня Натальей, что в переводе с древнегреческого означает "природная"... Родители (Инна Макарова и Сергей Бондарчук. — Авт.) успели к этому времени окончить институт и сняться в фильме "Молодая гвардия". Мама, по старинному поверью, к рождению ребенка не готовилась, и "природную" по приезде из роддома положили в чемоданчик, укутав ватой и тряпочками. Заговорила я поздно. В самом раннем возрасте меня напугала одна знакомая... Однажды мама несла меня по мостику и услышала: "Мама, не упади в речку вместе с Наташкой", — вдруг сказала я... Удивительно, как детство предопределяет будущее. Бабушка Аня рассказывала мне о своих путешествиях по Алтаю, по горным дорогам которого мне предстояло проехать на коне к горе Белухе. Папа рисовал мои любимые парусники, готовя меня к далеким путешествиям (я впоследствии объездила полмира, от Исландии до Новой Зеландии, Канады и Перу). А мама рассказывала мне историю о маленьком олененке Бэмби, ставшую моей любимой темой в кинематографе (после фильма "Бэмби" создала детский театр с таким названием. — Авт.)".