Фото с сайта pavlovphotos.com
Трудно поверить, что настоящее признание ныне заслуженный артист России получил лишь в 35 лет. Вспоминая детство, он называет себя "дитя Курского вокзала". Окончил музучилище им. Гнесиных, а потом ГИТИС. Театралы первыми узнали о новом таланте, увидев актера в спектаклях Театра Сатиры. А для широкой публики он стал картежником-шулером из драмы Сергея Бодрова-старшего "Катала". Уникальный комедийный дар оценили лишь после выхода фильма Владимира Меньшова "Ширли-Мырли", где Гаркалин сыграл сразу несколько главных ролей (в 1995 г. – приз фестиваля "Киношок" за лучшую мужскую роль). Тогда он проснулся знаменитым, зрители назвали его лучшим актером года, а режиссеры спешили повысить рейтинги своих фильмов за счет его имени в титрах. Чаще всего предлагали роли обаятельных мерзавцев ("Бедная Саша", "Остановка по требованию"), но выпадали и серьезные работы ("Белые одежды"). Сейчас Валерий Гаркалин снимается в кино, играет в московских театрах и колесит по всей стране с антрепризами.
- Валерий, у вас есть личная материальная оценка своих спектаклей?
- Есть, например, конкретный спектакль, за участие в котором я получаю определенную сумму, и мне кажется, что если будут платить больше, мне будет стыдно. Я понимаю, что звучит это несколько странно. Но есть спектакли, за которые я желал бы очень большой оплаты, и именно за них могу потребовать много.
- К сожалению, мы наблюдаем примеры, когда человек, становясь богатым, становится высокомерным, надменным...
- На эту тему анекдот есть. Бедный человек просит денег у нового русского. Тот ему говорит: "Знаешь, у меня сейчас с собой совсем ничего нет, не захватил на карман". Бедный спрашивает: "А дома?" На что новый русский ему отвечает: "Дома? Все нормально, все здоровы..." Вот это и есть та глухота, которая подчас возникает с появлением большого количества денег. Это можно наблюдать, но участвовать в этом мне не хочется.
- А как вы считаете, удача – закономерное или случайное явление?
- Цепь случайностей, на мой взгляд, и является цепью закономерностей. Я не берусь долго рассуждать: зачастую подобная полемика выглядит как игра слов – не более. Но какое-то провидение есть в моей жизни. Я чувствую, когда отклоняюсь в сторону и когда приходят минуты озарения, когда мир наполняется знаками свыше. Задача – четко реагировать на это. А если ты не почувствуешь этого – пропустишь что-то, пройдешь мимо счастья. Я по природе в этом смысле очень развит – всегда могу отличить второстепенное от основного и необходимого.
- В мыслях вы часто возвращаетесь в детство?
- Недавно проезжал мимо района Таганки и Курского вокзала, где родился и прожил 15 лет, и поймал себя на мысли: "Боже мой! Как давно все это было!" Помню, был очень огорчен, отметив про себя вот эту долгость лет.
-Что для вас является главным чувством в жизни?
- Чувство юмора. Почему я занимаюсь комедией, трагикомедией? Потому что меня отталкивает серьезное драматическое искусство, хотя это сложный, психологически трудный и интересный жанр. Но когда нет места отклонению от нормы, нет гротеска, мне чего-то не хватает. Великие люди всегда были немножечко смешные, могли смеяться даже над собственной смертью. Серьезность быстро утомляет, а рассказ с приправой юмора слушаешь с удовольствием.
- Юмор вредил вам?
- Бывают, конечно, одиозные ситуации, когда шутишь, а тебя воспринимают всерьез, но проблема, мне кажется, в том человеке, который не испытывает это чувство, а не в том, кто посмел пошутить с ним. Говорят, на обиженных воду возят, и я думаю, в этом есть доля правды, потому что обижаться на шутку – удел очень неумных людей. Если от юмора и есть какой-то вред, то он лишь в людях без чувства юмора. Я не испытал мучений совести, пошутив над кем-то: у меня не было намерений причинить боль человеку.
- Тяжело быть непонятым?
- Да, это очень тяжелая ноша. Вот я воспитываю свою дочь. Она взрослеет, я стал с ней больше общаться и понял: надо обязательно дать ей право и возможность высказаться. Я знаю, как она тяжело переживала, когда я проявлял по отношению к ней непонимание и не выслушивал до конца.
- Вы сильно изменились с годами?
- Я считаю, что с годами люди не успокаиваются, они просто глупеют. Это заблуждение, что человек становится мудрым. Ничего с ним не происходит с годами. Слова "мои года – мое богатство" – серьезное заблуждение, бедность, скудность ума. Я уж не говорю о душевных качествах, которые притупляются. К моему приятелю в Москву однажды приехал из Израиля отец, с которым тот не виделся два года. Потом я спрашиваю: "Ну, как папа? Ты его встретил?" "Да", – отвечает тот. "А чего ты такой грустный?" – "Ты знаешь, Валера, с возрастом люди не умнеют!.." А огромный пыл в молодости – это максималистские тенденции, от которых лучше поскорее избавиться. Вообще, максимализм как способ мышления и поведения – не очень полезное качество. Оно, может, и нужно, чтобы отстаивать свои интересы, но очень похоже на глупость. Максимализм – если говорить откровенно – это родной брат жлобизма, никаких форм которого я не признаю.
- Наверняка бывает, что вы шалите на сцене…
- В ансамбле "Люди и куклы" была такая замечательная мерзкая песня, как по форме, так и по содержанию, и ее мы должны были петь всегда на День шахтера. Там были такие слова: "Земля открыла людям свой талант, и свой талант земле открыли люди". Пели мы ее огромнейшим хором, с народными артистами из Москвы, а я стоял рядом с запевалой и пел ему прямо в ухо: "Земля открыла людям свой талант, и свой талант туда зарыли люди". Потом искали, кто это посмел спеть такое ужасное, но, к счастью, не нашли.