— Мы просто, если честно, уже выросли немножко из этого. Нам гораздо приятнее, когда люди слушают нашу музыку сидя. У нас уже довольно много взрослых слушателей, поэтому им гораздо интереснее слушать, чем танцевать. А молодежь начинает вскакивать, мешать друг другу, и получается неразбериха. Хорошо, когда зрители сидят — они и так отрываются, но не мешают другим. Я сам как-то был в Сан-Франциско на концерте "Rolling Stones" — первые ряды вдруг вскочили, и ничего не видно было и не слышно. Причем вскочили не дети, а мужики какие-то. Я им — Sit down, а они — No! Я, как дурак ждал, когда они сядут, чтобы что-то увидеть. Мне хотелось просто посидеть, послушать любимую группу. То есть, это палка в двух концах. У нас не такая уж молодежная музыка. Поэтому мы хотим, чтобы люди сидели и слушали нашу музыку, вникали в слова, а отрываться они могут на дискотеке.
— Мне не показалось, что во время концерта вы то и дело посматриваете на часы — спешите его закончить?
— Не совсем. Просто наручные часы у меня сломались, а на стойке у меня висят электронные часы, поэтому я смотрел на них. Дело в том, что у нас нет подготовленной программы — поется примерно тридцать песен, а выбираем их из ста, поэтому, судя по настроению своему и публики, мы выбираем, какую песню играть следующей. Поэтому приходится посматривать на часы, чтобы определиться и сыграть побольше, но угодить всем все равно невозможно.
— Последние два альбома полностью посвящены вашей жене Кате. Значит ли это, что Кузьмин теперь будет петь только о любви?
— Последний альбом, который готовится к выходу сейчас, более разнообразный. Он в стиле "Рокер" и "Рокер-2". А на самом деле у меня очень много разнообразных задумок, которые ждут своего часа, приблизительно сто песен — байкерский, блюзовый альбом, просто инструментальный альбом. Остается только засесть в студии и сделать эти песни, но времени пока нет. Они очень разнообразные — блюз-роковые, есть даже песни со смешными текстами…
— К стати о байкерских альбомах и мотоциклах — правда ли, что их у вас пять? Зачем так много?
— Один, например, — потому что маленький, "Ямаха", он простенький, на нем не погоняешь по асфальту, зато очень здорово на даче — по лесам, по бездорожью. Второй у меня очень нарядный красный кожаный, с корзиной — на нем можно разогнаться по городу. Еще есть мотоцикл, на котором мы вывозим мусор с нашего дачного участка. Потом, мотоцикл "Урал", он особенный, с коляской, настоящий звездный. Чтобы так — едешь по Москве — и все оборачиваются, смотрят. Ведь должен быть у звезды звездный мотоцикл.
— В аварии не попадаете?
— Вы знаете, Бог миловал.
— Ваш отец был военным, а сейчас семья сплошь музыкальная — вы, дочь Соня и сын Степан. Вы помогаете им в музыке?
— Сейчас для Сони я лично записал целый альбом — сам сделал аранжировки, музыка и тексты тоже мои. Он более попсовый, танцевальный. Хотя она и сама пишет музыку, тексты сама сочиняет, но мы решили сделать этот альбом вместе.
— За помощью в качестве композитора к вам обращаются, или вы больше не пишете песен на заказ?
— Все возможно, но, если честно, я настолько занят, что думать об этом не приходится. Но в жизни все может быть. Если кто-то и попросит — песен у меня много, на всех хватит. Просто сейчас у меня нет такой задачи — писать на заказ.
— В 1987 году ради популярности вы перекрасили волосы в белый цвет. Сейчас вы готовы на такие изменения ради поклонниц?
— Скорее, нет. В принципе, там дело было даже не в девочках. Это была одна из первых в Советском Союзе пластинок в таком стиле. Она была новаторской. Все песни в ней были мои, а процессом руководила Пугачева, продюсирование и идеи принадлежали ей. Именно она захотела, чтобы я был блондином. Она изменила даже название альбома: я назвал его "Автоответчик", а она перекроила его на "Моя любовь", чтобы девочки, взяв его в руки, делали так — чмок. Это был явно коммерческий ход. Но она женщина — ей виднее. Тогда это казалось мне интересным. Но со временем все это мне надоело, потому что у "Динамика" появилось слишком много пугачевских поклонников, которые совершенно не понимали музыку, которую мы играли. Мне пришлось несколько лет с ними бороться.