Вот уже 25 лет, как Олег Янковский безуспешно ищет под кроватью с утра вторую тапку, резво гоняет по доверенности Гурченко на "жигулях" и, голодный, прикидывается грузином и спаивает Табакова у того на кухне… Все это — главный фильм советской интеллигенции "Полеты во сне и наяву". Сергей Макаров, главный герой фильма мечется между женой, любовницей и сотрудницей по работе, но его не хватает даже на то, чтобы навестить мать. Именитый режиссер Роман Балаян и неподражаемый "Макаров"-Янковский поделились воспоминаниями после юбилейного показа в кинотеатре "Жовтень". "Я буду краток, так как понимаю, что вы пришли не на фильм, а на Янковского, и меня это не обижает, — начал вечер Балаян. — Вопросы задавайте ему, я терпеть их не могу и не хочу отвечать". Но время показало, что отвечать он все-таки любит: "Ты сказал, будешь молчать!" — шутя, попрекал его Олег Иванович. Чтобы договорить, Балаяну приходилось отодвигаться от Янковского на самый край стула, едва не падая, попутно обороняясь от правой руки соседа, бурно жестикулирующего, изящного, совсем как 25 лет назад.
ПОЛНАЯ ТУФТА. Приступая к съемкам "Полетов во сне и наяву", Балаян не думал о грядущей перестройке. А герой фильма Сергей ему был близок — сам пять лет не имел ни кола, ни двора и не знал куда приткнуться. К тому же Макаров добрый: "Ни в одном моем фильме вы не найдете плохого человека — я их очеловечиваю. Меня трудно уговорить кого-то ненавидеть — я могу презирать, кем-то брезговать, вообще перестать здороваться, но не ненавидеть". Не было ненависти и к Советскому Союзу — он его просто не принимал, и, кстати, не снял ни одного советско-колхозного фильма. В 1982 сценарий "Полетов" легко прошел в Москве, но не прошел в Киеве — из-за замечаний тогдашнего друга Балаяна "культурного начальника" Олененко — последний сменит гнев на милость лишь после ходатайства Ильенко. Сценарий прочел и учитель Балаяна Тимофей Василевич Пинчук, после чего оценил его так: "Туфта полная — не понимаю, почему тебе кто-то говорит, чтоб не снимали. Особой антисоветчины я в нем не вижу".
КТО ТАКОЙ БАЛАЯН? Изначально главного героя картины должен был воплотить Никита Михалков. Янковский тогда не знал, кто такой Балаян, хотя уже был знаком с Тарковским. Прочесть сценарий ему дал автор, Виктор Мережко. Янковский, оказавшись в одном купе с Михалковым и Адабашьяном по пути в Питер на очередные съемки, тут же завел тему о "Полетах": "Никит, звонил Мережко, …будет снимать Роман Балаян..." Михалков промолчал. Янковский же уже тогда был влюблен в "Каштанку", вот только не знал имени ее творца.
АДАБАШЬЯНА-ТО СУНУЛ. Картина "Мы, нижеподписавшиеся" стала решающей для "Макарова"-Янковского: Балаян впервые увидел его в черно-белом телевизоре — фильм смотрела его жена. "Смотрю, парень режет лимон, странно себя ведет, я же не знал, что он подлеца играет", — вспоминает режиссер. — "Звоню Мережко, который в то время был в неладах с Михалковым, спрашиваю: "Знаешь такого артиста?". Пришлось звонить Михалкову с извинениями, мол, Никит, так получилось... Но, если бы в главной роли все-таки снялся Михалков, картина была бы совершенно иной: "Янковский – рефлексирующий, а Никита — стоящий обеими ногами на земле. Картине нужен был другой герой". В день "тарелки" организовали шашлыки. Пришел и Михалков, для которого стало еще одной неожиданностью то, что в "Полетах" задействован Адабашьян, специально для которого пишется Балаяном роль скульптора. Уже уехав с "тарелки", Михалков позвонил Балаяну: "Слушай, а кого я у тебя буду играть? Адабашьяна-то сунул" — "Старик, будешь играть себя".
15 СЕКУНД ПОЗОРА. В итоге эпизод Михалкова отсняли всего за два часа. За 15 секунд, которые тот находится в кадре, герой Янковского успевает превратиться в полное ничтожество — Сергея со съемочной площадки с такой деликатной мерзостью мог вытолкать только Михалков. Спустя четверть века после этой истории, Олег Иванович будет оценивать специфику работы с разными режиссерами: мол, у Тарковского — трудно, у Балаяна — незаметно, а "у Никиты Михалкова очень легко сниматься, …правда, я у него никогда не снимался". Интересно, почему?
РОДИ МЕНЯ ОБРАТНО. Съемки фильма начались, а финала все еще не было. По сценарию, как вспоминает Янковский, "герой залезает на дерево, прыгает оттуда и разбивается — итог примитивнее и пошлее трудно было представить". Также планировали, что на 40-летие Макарова таки приедет мать, которую он упорно встречает по вокзалам на протяжении всего фильма. К идее финала подтолкнули проезжающие мимо велосипедисты. Октябрь: Янковский, вынырнув из реки, весь продрогший, бежит за ними по пахоте меж стогов сена. "Ты не молодой, так много пробежать не можешь — падай в стог" — кричали ему вдогонку. Тот упал. "Забирайся в стог" — продолжали командовать. "Именно в последнюю секунду был найден герой — мама, роди меня обратно, с многоточием" — характеризует его Янковский.