В "Чайке" ехал зампред Госстроя СССР Борис Ельцин, а направлялся он на митинг, организованный Московской группой народных депутатов.
Дело было в мае 1989 года, накануне исторического Первого съезда народных депутатов СССР. С трибуны выступали лидеры антикоммунстической оппозиции Андрей Сахаров, Юрий Афанасьев, Гавриил Попов, Тельман Гдлян, но сенсацией и кульминацией дня было появление Бориса Ельцина – опального чиновника, бывшего первого секретаря Московского горкома партии. Он как-то неловко выступил на городской партконференции, старшие товарищи усмотрели в его выступлении что-то антипартийное (я внимательнейшим образом читал стенограмму и ничего такого не нашел), партайгеноссе Егор Лигачев сказал свое знаменитое "Борис, ты не прав", Ельцину устроили публичную головомойку и заставили во всем покаяться. Поскольку он искренне покаялся, наказание было очень мягким: его назначили на министерский пост в Госстрой, и на тот митинг он приехал, как уже упоминалось, в казенной "Чайке" и ореоле борца с режимом.
"Какую биографию делают нашему рыжему!", – восхищенно сказала Анна Ахматова, когда молодого поэта Иосифа Бродского посадили в тюрьму якобы за тунеядство. Здесь такой же случай. Если бы Михаил Горбачев тогда решал проблему преемника, и ему надо было привлечь к преемнику симпатии избирателей, то лучшего хода он бы не придумал.
Тогда я работал парламентским корреспондентом ТАСС, а на трибуну попал, затесавшись в ряды депутатов. Выступление Ельцина было вялым и бессодержательным, он чувствовал себя неуверенно в компании отъявленных демократов, однако каждое его слово вызывало рев восторга (полтора десятка лет спустя подобный эффект можно было наблюдать на киевском Майдане во время выступления Виктора Ющенко). А затем случилось вот что. К микрофону выскочил молодой капитан и сообщил, что он дезертир, что он не хочет служить в армии, которая пролила море крови в Афганистане. Его тоже тепло приветствовали. Закончив выступление, капитан спустился с трибуны и влился в народ. Но через пару минут милиция выдернула дезертира из толпы и стала заталкивать в свою машину. И тут Ельцин сделал то, что он один мог сделать: спрыгнул с трибуны, ледоколом прошел к месту задержания и вырвал потрепанного вояку из милицейских лап. Потом буквально за шиворот приволок капитана на трибуну и предъявил публике. Седеющий чуб Ельцина сбился на бок, он был красен и велик. Вот тогда я понял, что быть Борису Николаевичу лидером нации.
Все религии – начиная от Древнего Египта – так или иначе настаивают на божественном происхождении власти. Они утверждают, что в цепи генетических или исторических случайностей, приводящих того или иного человека на вершину власти, всегда есть Божий замысел и промысел.
Есть и противоположное мнение. Например, Лев Толстой писал, что царь есть раб истории, что правитель менее всех самых мизерных своих подданых влияет на ход событий. Фигура Бориса Ельцина чудесным образом вписывается в обе эти антагонистические концепции. Ведь нельзя же всерьез подумать, что Ельцин по велению сердца поставил у руля страны команду молодых интеллектуалов во главе с Егором Гайдаром – нет, ему просто объяснили, что если не отпустить на волю рынка цены, то в стране будет голод, а отпустить могут только такие мальчиши, как Гайдар. Или что он по доброй воле сдал эту команду на съедение Верховному Совету? А затем разогнал Верховный Совет и палил по нему из пушек? Хотел ли он воевать в Чечне? А вот это знаменитое, относящееся к регионам: "Берите суверенитета столько, сколько сумеете переварить?" В тот период президент России просто не мог сказать иначе: иначе взяли бы без его разрешения.
За время президентства Ельцин растерял\сменил несколько команд и множество верных друзей и соратников. Те, что стояли с ним на той трибуне и двигали его во власть, отпали почти тотчас же, затем были упомянутые гайдаровцы, Бурбулис и Филатов, Коржаков и Барсуков, Черномырдин и Чубайс, Немцов и Кириенко, и многие-многие другие. Была ли в этих "рокировочках" его собственная воля или навязанная извне абсолютная необходимость? Скорее всего, второе. Но при всем том Ельцин сумел сохранить личное достоинство и достоинство России в самые трудные, несчастные, слабые ее времена. Он сумел вовремя и правильно уйти, подготовив точную замену – а это высочайший, почти недостижимый уровень государственного мышления.
Ельцин умер, и началось сотворение мифа о Ельцине. Этот миф, конечно же, будет использован идеологической машиной России для укрепления ее новой государственности. Для наших же политиков это урок и пример: подумайте о том, какие мифы вы оставите стране. Прямо сейчас подумайте.