Утро второго дня – поездка на катере в украинский павильон. В программе – презентация для журналистов, пресс-конференция, общение с художниками, а потом, уже вечером, официальное открытие и вечеринка.
Все разоделись изо всех сил – заезжать в промежутке в отель не планировали. Как выяснилось позже, зря.
Палаццо Пападопули – это просто Эрмитаж какой-то. Огромный дворец, росписи 16-го века на стенах и потолках, зеркала, камины, лепнина и золото. Четыре этажа, мраморная лестница, витражи… Короче, невозможно поверить, что здесь, вообще-то, живут люди. К слову, к нам выходила аристократическая владелица, фантастически эффектная принцесса Савойская Бьянка (бывшая модель, между прочим, и в жизни не скажешь, что мать пятерых детей). Есть ощущение, что здесь жили целые поколения юристов: в библиотеке толстенные старинные тома, корешок к корешку, с латинскими названиями, явно относящимися к юриспруденции.
Презентовал нам экспозицию Комиссар украинского павильона Питер Дорошенко, президент PinchukArtCentre. Все восемь художников, принимающих участие в выставке, заметно волновались. Концепция нашей экспозиции выстроена весьма изобретательно. Если прочим сытым "буржуям" приходится мучиться в поисках генеральной идеи, то мы, презентуя страну всего-то в четвертый раз, пока еще не исчерпали своих возможностей: что такое Украина, мир окончательно уразумеет не скоро.
Выбранное название почерпнуто из фильма Александра Довженко "Поэма о внутреннем море". Эта формула может трактоваться весьма разнообразно – тут и внутренний мир, и замкнутое пространство, и "аква-вита"... Короче, прелесть и подлость "контеморери арт" именно в том, что зрителю надо все додумывать и наполнять смыслом самостоятельно.
Добавлю, что особый шик нашего участия – именно в том, что разместились в палаццо. Это пример того, как "из лимона можно сделать лимонад". Дело в том, что советский павильон, как водится, по наследству отошел России, а прочим республикам приходится изворачиваться, как смогут. Украина извернулась, как выразился кто-то из наших журналистов, наиболее "понтово и буржуазно". Что называется, на зависть. Впрочем, Пинчук-то не скрывает, что затраты составили миллион евро. Тут, конечно, можно разбежаться.
В аристократических интерьерах палаццо Пападопули наша суперсовременная экспозиция смотрится особенно интересно. Использовали все возможности – и зеркала, и камины, и освещение. В камине, например, устроена видеоинсталляция Гнилицкого и Заяц: такое ощущение, что там по-настоящему горит вуиттоновская сумка.
От нас участвуют восемь художников – четыре украинца и четыре не-украинца. Впрочем, в Украине никто из них не живет в принципе. Лично мне больше всего понравился и показался наиболее понятным фотохудожник Борис Михайлов. Он сам свой жанр именует "критическим реализмом". Я бы добавила – "циническим". Бомжи, щербатые рты, пьяная тупая молодиж, – абсолютно узнаваемые реалии, снятые как-то пугающе красиво. Очень умные работы у фэшн-фотографа Юргена Теллера – совершенно несексуальные, несмотря на обилие голого тела.
Зато совсем непонятной мне показалась Сэм Тэйлор Вуд. Все ну очень философски: лебедь какой-то тает на теле обнаженной барышни… – то есть, если признаешься, что ничего не понимаешь, почувствуешь себя тупеньким обывателем, уровню которого доступны разве что лебеди на ковриках. Поэтому я не призналась. Гораздо смелее оказалась журналистка "Таймс", которая ходила и всех опрашивала: мол, вы правда считаете, что работы Тэйлор Вуд как-то выражают украинскую ментальность? На всякий случай я задумчиво ответила что-то о том, что ментальность – на то и ментальность, чтоб, значит, выражать ее любыми доступными средствами.
Мол, по моему мнению, гражданка Тэйлор Вуд уловила в своих работах…и дальше я чего-то буровила о принципиальном одиночестве, умирании, угасании, возрождении, бла-бла-бла… Каково же было мое изумление, когда уже почти ночью мне позвонили вдруг с Би-Би-Си за уточнениями. Мол, вот у вас какое интересное высказывание, вы же вот так вот им там в "Таймсе" сказали, да? И процитировали. У меня волосы встали дыбом: "критик из центральной украинской газеты "Сегодня" Леся Орлова", оказывается, вовсю сетовала на то, что страну представляют "неправильные пчелы", ругала почему-то лично Питера Дорошенко и утверждала, что у большинства наших художников в условиях засилья чистогана нет возможности прорваться на международною арену. Благословив добросовестность Би-Би-Си, я внесла необходимые поправки, но теперь уж не знаю, чего и ждать…
А слоган с работы Марка Тичнера "Мы украинци, що ще?" вообще стал нашей эмблемой. Его вынесли и на огромный биллборд со стороны "уличного" входа во дворец, и цитировали все кому не лень (в первую очередь Дмитрий Табачник). Вообще, добавлю, Украина в Венеции отрекламирована по полной: наши постеры и указатели повсюду. Нашей рекламы примерно столько, сколько рекламы самого Биеннале, честное слово!
Потом нас повели на кухню, где повара "Царского села" одержимо готовили ужин для вечеринки. Черный хлеб и сало привезли из Киева, и теперь делали из них понтовые крошечные канапе. Борща сварили 30 литров. Вареники накануне лепили всю ночь. При виде всей этой истории есть захотелось зверски. Но вместо этого нужно было с умным видом бродить по палаццо, беседовать с художниками, уже явно утомленными, стараться не слишком явно коситься на "живого Пинчука, так вот он какой" и урвать хоть какую-то возможность покурить.
Наконец, все закончилось. В свободное время мы хотели съездить посмотреть другие павильоны, но не тут-то было. Начался страшный дождь. Я же была одета, мягко говоря, легко. Вечеринка же, все дела, я и расстаралась… Короче, пришлось сначала покупать зонт (всерьез подумывала купить еще и какую-нибудь обувь, поскольку была почти босиком, остановили цены от 150 евро), а потом долго и нудно блуждать по окрестным переулкам в поисках выхода на станцию вапаретто (привезли-то нас к причалу палаццо на катере).
Дождь, дико холодно, закоулки, счастливцы в джинсах и кроссовках, которым все нипочем, и мы, сидящие нахохлившись на станции в ожидании все никак не приходящего трамвайчика. Туда же спустя некоторое время вошла группа российских журналистов, которым повезло поселиться в центре. Это было забавно: они же не знали, что мы понимаем русский. Мы были, как шпионы.
Добравшись до отеля, мы только и успели, что переодеться, и ринулись обратно, на открытие, естественно, опоздав. И, отмучив церемонию, скучную, как все церемонии (правда, там были такие вкусные штуки на шпажках: шарик из дыни, креветка, шарик из арбуза, – это примиряло), отправились, наконец, гулять. Теперь, когда у нас был зонт, когда мы были достаточно тепло обуты и одеты, никакого дождя, конечно, уже не было…
Смотрите также: ФОТОРЕПОРТАЖ Мы открылись!