Пугает скорость, с которой украинские политики предаются оцифровке. Вот, к примеру, понедельник начался с того, что Юлия Тимошенко публично скорбит на сайте The Independent по утерянной возможности писать в Twitter c iPad, а в прошлую пятницу силами пресс-службы БЮТ в социальной сети Facebook была открыта официальная страничка Юлии Владимировны. Тимошенко уже успела получить "Like" от 7 412 пользователей и запись от нежно дышащей ей в политическую шею Натальи Королевской (122 "Like").
"Присоединяйтесь к Автомайдану в честь Дня Независимости!", – написала Наталья.
Николай Азаров, позировавший для фотографов на прошлой неделе перед ноутбуком Dell (между прочим, этот бренд главный идеологический конкурент гламурного Apple, а глава компании – личный враг Стива Джобса), пользуется в Facebook любовью 3 547 пользователей. Впрочем, сообщения из социальной сети ему читают помощники, да и о неоцифрованной реальности Николай Янович не забывает – так, во вторник, в Киеве премьер собирается презентовать написанную совместно с Федором Ярошенко книгу с очень крутым названием "Инновационные механизмы управления программами развития".
"140 символов – это сильнее, чем 140 грифоновцев", писала в свое время Юлия Тимошенко с заседания Печерского суда, предвкушая, что "сейчас, по-видимому, против Твиттера дело возбудят. А iPad посадят на подписку о невыезде".
Вера в цифровую реальность, тем не менее, легко поверяется цифрами. Знаете сколько читателей у "твиттера" Юлии Тимошенко? Того самого Twitter, который она начала вести еще зимою и который де-факто заменил ей пресс-секретаря? 36 609 человек.
Цифра внушительная, но вдумаемся в нее, вдумаемся по Хармсу, неужели не станет страшно? Человек, получивший 7 февраля 2010 года поддержку 11 593 357 реальных пользователей страны Украина, скорбит по утрате коммуникации с 36 609 виртуальными людьми и пытается сублимировать эту скорбь приобретением еще 7 214 юзеров Facebook’a.
Я не о том, что это плохо или неправильно, и вообще не про рейтинги мое размышление и если призывать в нем к каким-то сравнениям, то разве что масштабов – реальности обычной и реальности цифровой. Виртуальной реальности, которая за счет отклика превращается в самую что ни на есть настоящую. Мы все помним те времена, когда политики принадлежали к "партии телевизора", а мы с вами к "партии Интернета". Теперь вот политики наконец ринулись "в цифру" и, похоже, имеют все шансы подсесть на нее куда крепче, чем мы.
Любопытно, что они делают это именно тогда, когда общим трендом становится с "цифры" "слазить". Уходить из бессодержательного Facebook’a, осознавать, что iPad не заменяет стационарного компьютера, а электронная книжка не имеет запаха бумажных страниц… Мы давно с головой нырнули в цифровой мир и только сейчас словно бы прерываем свое погружение, возвращаясь потихоньку в мир реальных вещей, отказываясь от лишних гаджетов, ограничивая процесс бесконечного отражения себя во всех возможных социальных сетях… А они-то не смогут.
Может быть, наши политики, и так занимавшиеся всю свою жизнь виртуальным ремеслом, навсегда поселятся в цифровой реальности, пока мы вернемся в реальную жизнь? В обретенной матрице им будет сухо и тепло, как в материнской утробе.