Леонид Грач (в центре). Был первым секретарем Крымского обкома. Из архива Л. Грача
Читайте также 20 лет Украины: путч, независимость и конец СССР
АРМИЯ. НЕ ПРИСЯГАЛИ ЛИШЬ 2—3%
"Зимой 1991 года комдив собрал офицеров: "Хлопцы, кто хочет принимать присягу Украине, — оставайтесь. Нет — езжайте по своим республикам", — вспоминает бывший замполит, подполковник запаса Рустам Корсовецкий. — Тогда много рассуждали на тему, что офицеры дают присягу только раз, но только 23% отказались поклясться в верности Украине. Я лично рассуждал так: "Я клялся защищать Родину. Мои родные — в Украине. Здесь родилась дочь. Кого я предам, если приму второй раз присягу?". Отказывались только те, кто собирался делать карьеру в других республиках, у кого там жила родня".
Рустам Корсовецкий (слева). Из личного архива
В то же время с самого начала были ультрапатриотические перегибы. Как-то приехала инспекция из Киева, и докопаться ей было не до чего. И вот полковник останавливается перед портретом Жукова в стенгазете: "Что за фигня?" Я подумал, что художник неудачно изобразил лица. Но тот заявил: "Ты знаешь, что Жуков хотел переселить всех украинцев в Сибирь? Немедленно снять". Я спросил: кого же на его место? — "Не знаешь украинских героев? Повесьте хоть Петлюру!" Тут уж возмутился я и резко ответил, что этого не будет, ведь мой дед воевал в Гражданскую, и рассказывал об этом "герое". Полковник побагровел, затопал ногами, мол, уберите и Жукова, и этого "борзого лейтенанта" (то есть меня). Но замполит полка сказал: "Ты хороший специалист. Мы тебя оставим, но ерепениться нечего было". По словам Рустама, из-за "националистических перегибов" страна лишилась ряда талантливых офицеров: "Многие с радостью бы вернулись, но... были горе-генералы с экзаменами вроде: "Каких гетманов вы знаете?" Ребята любили Украину, но не знали в советские времена таких вещей, плохо владели "мовой". Они воспринимали вопросы как издевательство и отказывались от службы у нас".
БИЗНЕС. СДЕЛКИ — СЮРРЕАЛИЗМ
Бизнесмен Александр Гупало. Из личного архива
Александр Гупало, владелец компании "Флорида-Групп", начинал свой путь в бизнесе в конце 80-х: "Люди создавали бригады. Мы занялись промышленным альпинизмом: красили, мыли окна. В те годы в НПО "Микропроцессор" я, можно сказать, занимался высокими технологиями за 110 рублей в месяц. А в промальпе можно было заработать 1000 за две недели! И тут как холодный душ — "Павловская реформа". Тогда мы дружно избавлялись от денег — накупили с друзьями в Фастове на складе дорогих импортных лыж, по 3—5 пар каждый. Потом пытались их продать, одна пара до сих пор у меня в гараже и лежит".
Осень 1991 года — расцвет бирж: "Они росли как грибы после дождя. Это была площадка "купи-продай", где предприятия пытались избавиться от неликвидов, и многие на этом зарабатывали. Сейчас иногда смотрю на некоторые лица бизнес-элиты и вспоминаю, как они мелькали на бирже. То, что творилось, хорошо описывает анекдот: "Встречаются два брокера. "Есть вагон повидла?" — "Два миллиона рублей!" — "По рукам!" И один идет искать деньги, второй — повидло".
О сделках тех времен Александр говорит "сюрреализм" — мол, на полном серьезе обсуждались условия заработка на "красной ртути", "змеином яде". Тогда же начал процветать бартер: "Одной из самых удачных сделок того времени был обмен нескольких вагонов сахара на несколько десятков авто "Москвич". Тогда же стали появляться "братки": "Во дворе биржи пару раз в неделю собирались бритоголовые парни в кожаных куртках".
ПАРТИЯ. ЗАНЯЛИСЬ БИЗНЕСОМ И СТАЛИ УЧИТЕЛЯМИ
В августе 1991-го была запрещена компартия Украины, чуть позже — распущен комсомол. Тысячи людей, которые работали в партсистеме, оказались фактически не у дел. Так, Алла Николаевна в 1991-м была секретарем райкома комсомола в Черниговской области, а ныне она учитель истории в сельской школе: "Было удивительно, что я без опыта в райкоме сразу получила 180 руб. А учитель получал тогда 110—120. После провала путча знакомый предложил работу на бирже, но я гуманитарий; вернулась в село к маме. Немало моих однопартийцев стали педагогами, но многие были более успешны. Например, первый секретарь Днепропетровского обкома комсомола Сергей Тигипко. У многих были связи, которые помогли получить должности уже при новой власти, был доступ к имуществу, к парткассе. Они смогли стать вполне успешными бизнесменами и политиками, как, например, мой одногруппник Коля Рудьковский".
Нелегко дался запрет КПСС и первому секретарю крымского обкома партии Леониду Грачу — после августовских событий он слег с инфарктом. И в один из дней к нему пришли бизнесмены, предложили стать формальным президентом их кооператива: "Пообещали платить $3 тысячи в месяц. Мол, хотим использовать ваше имя в разговоре с чиновниками. И добавили: "Ты же хорошо знаешь, где что лежит". Тогда перераспределялись заводы, предприятия. Я отказался, хотя иногда и жалею об этом во время финансовых неурядиц. Но я не торгую своим телом. Первое время я не вылазил из больницы. Запасы денег быстро закончились. Уменьшилось и количество друзей. Я считал, что дружу с половиной полуострова, но в трудную минуту со мной были лишь единицы. Советский певец Юрий Богатиков иногда приходил в гости с курицей, говорил: "Давайте отварим, пообедаем, но мне на полчаса надо уйти". И не возвращался — ему неудобно было помогать открыто, и он шел на такие хитрости. Но было тяжело еще и оттого, что доставалось не только мне, но и семье. Сыну в школе кричали: "Сын комуняки, партаппаратчика!". По словам лидера крымских коммунистов, из 26 первых секретарей украинских обкомов августа 1991 года только он и Виталий Луценко (отец Юрия Луценко, первый секретарь обкома в Ровенской области) не оставили компартию: "Многие тогдашние лидеры компартии устроились в госструктурах, занялись бизнесом".
"ОЧЕРЕДЬ ЗА МОЛОКОМ — С 6.00"
Елена (слева) в 1991-м. Из семейного архива
Киевлянка Елена Веренич тогда была госслужащей: "Простояв 2—3 часа в очереди и купив минтай, мы были счастливы. Помню "желтые ребрышки" в магазинах, как муж в 6 занимал очередь за молоком. Сейчас это звучит дико, но носки носились годами, их штопали по несколько раз. Помню, как у пальто из-за долгой носки приходилось подшивать рукава. Чтобы купить обувь, надо было выстоять 3,5 часа у универсама. Давали только один вид туфель или сапог в одни руки. Мужу иногда продавали туфли на предприятии, он старшим научным сотрудником был. Их распределяли всего несколько пар на десяток людей, и если не везло и попадался не твой размер, приходилось ходить по другим отделам: "А вдруг кто поменяется?" Отрезных купонов катастрофически не хватало. Я была в декрете, иногда приходилось продавать что-то из детских вещей. Но покупали их только за рубли, купоны никто не давал. Помню, как сразу удлинились очереди: один продавец брал деньги, второй стоял рядом и отрезал купоны".
Читайте также Украина в 1991 году: смерть СССР, выбор Кравчука и криминальный беспредел
АНЕКДОТ ГОДА
"Куме, мне удивительный сон приснился! Идет митинг в Киеве, под красными знаменами стоят лидеры Народного Руха Вячеслав Чорновил, Левко Лукьяненко и требуют, чтобы Украина в СССР вернулась!"
"Хе, это что! Мне несколько лет назад сон приснился. Идет митинг в Киеве, под желто-голубыми знаменами стоит секретарь ЦК компартии Леонид Кравчук и требует, чтобы Украина от СССР отделилась. Вот это был удивительный сон, я понимаю!"