Америка в моей голове
Часть 2. Сердце Америки. Дороги
На спидометре взятой напрокат в аэропорту Кеннеди машины 3235 миль, а я всё ещё не понял, где сердце Америки.
Ритм нашей поездки сложился буквально на второй день: мы просыпались в 3-5 утра по местному времени, звонили родным, разгребали накопившуюся почту, пили странное варево под названием "американский кофе" и выезжали на Дорогу.
Дорога в Америке – она с большой буквы. Дорога логична, мудра, она куда лучше тебя самого знает, как тебе следует ехать. Она знает, когда надо остановиться и отдохнуть, предлагает тебе виды и помогает добраться до пункта назначения.
Дороги в Америке делятся на хорошие, отличные и на "рехнуться можно!". Только однажды мы увидели ямы на дорогах – это был короткий участок трассы в Пенсильвании с огромным количеством грузовиков. Один раз на пять тысяч километров.
У меня до конца жизни запечатлеется в памяти дорога на Ки Уэст, по мостам и дамбам ведущая на самую южную оконечность штата Флорида и материковой части США. Я летел на скорости 130 километров в час по бежевой бетонке прямо в небо. По обочине тянулась бледно-зеленая полоса ограждения, над которым открывался вид на пронзительно-синее небо с контрастно-белыми клочками облаков. Прямо передо мной засвеченное тропическим солнцем небо меняло оттенок от молочно-белого на горизонте до пепельного в зените.
Подъём моста растянулся на многие мили, и я всё набирал и набирал скорость на своём "Шевроле", пока не достиг пологой вершины, и тогда внезапно открылся вид на бескрайнюю равнину океана, широкая полоса дороги превращалась в нитку и уходила в горизонт к низкой зеленой шапке острова. Рядом тянулись провода линии электропередач, которые связывали огромные столбы, стоящие прямо в воде. Большая моторная яхта вышла из-под моста в нескольких десятках метров ниже меня, оставляя за собой белый широкий след.
Мой полёт над океаном продолжался. Бежали секунды, тянулись минуты. А Дорога всё не кончалась, не просила притормозить, не пугала встречными машинами, – звала и звала вперёд.
Слева и справа зелёной пеной плавали острова на воде. Рыбацкие лодки прилипли к глади полуденного океана. А я с наслаждением слушал ритм щелчков резины покрышек по бетонным стыкам дорожного покрытия.
Если когда-нибудь жизнь забросит вас во Флориду, обязательно сядьте за руль и летите на Ки Уэст. Cкорости не бойтесь – будто в насмешку над нашими страхами, параллельно одной великолепной дороге строят новую.
Мы доехали до самого конца, где к пирсу был пришвартован корабль береговой охраны США, а темнокожие веселые дети с щебетом и криками катались на каруселях, на стыке аккуратных домов военных моряков и пропитанного запахами барбекю и ритмами черного рэпа старого района, где сохранились первые дома островных поселенцев.
И раз уж вы там окажетесь, то рядом с мэрией закажите у Мэнди сэндвич с лобстером и креветками. Я ему обещал сделать рекламу в Украине. Мэнди – итальянец, островитянин в четвертом поколении. Он откроет ящик со льдом, в котором активно ползают гигантские лобстеры, и предложит вам несколько на выбор. Потом прямо при вас разделает и бросит большое тело рака в кипящее масло. И пока лобстер будет жариться, достанет кокос из холодильника и ловко просверлит в нем дырочку для соломинки.
Если от парковки рядом с мэрией, на которой стоит фургончик Мэнди, проехать на север, то вы упретесь в Т-образный перекресток. Направо – выезд с острова, а налево – проезд на городские пляжи.
Здесь Дорога улыбнется вам солнечной улыбкой – прямо с неё, через небольшие промежутки, лестницы выводят вас на многокилометровый песчаный пляж. С пальмами и солнцем, которое садится в Мексиканский залив, и Луной, которая стоит над Атлантическим океаном. Где-то впереди свободный остров Куба зажигает вечерние огни в Гаване.
Моё второе воспоминание "на всю жизнь" об американской дороге сформировалось два дня назад.
Мы выехали из Талахасси в Лафайет. Для разнообразия небо было пасмурным, из-за чего зелень вдоль дорог – сосны, постриженная на многие сотни метров трава, – всё стало ярким, сочным… подсвеченным изнутри.
Я снова разогнался до 90 миль, подумав, что встреча с дорожной полицией для меня неизбежна, как начал накрапывать дождь. Я включил дворники на первую скорость, удивляясь звукам громких ударов тяжелых капель, и снизил скорость до 85. Дворники прерывистыми взмахами убирали кляксы воды со стекла. Дождь усилился, и мне пришлось переключить дворники на режим постоянной работы и снизить скорость до 80 миль.
Я ехал с той скоростью, с которой здесь едут обычно – превышая на десять миль в час дозволенный лимит. Меня никто не обгонял и не догонял.
Дождь усилился, и я снова переключил рычажок управления стеклоочистителями. Внезапно меня справа обошла фура, и я попал в шлейф взбитой шинами в пыль воды. Фура пошла на опережение и заняла мою левую полосу впереди меня. Я подумал, что надо съезжать вправо и замедляться, но не тут-то было! Справа меня догнал ещё один трак, везущий трубы, и стал ехать параллельно. Сзади засияли фары догнавших наш пелотон автомобилей.
Я оказался в "коробочке" меж огромных траков, которые ехали с дозволенной скоростью в 70 миль в час, посреди тропического дождя. Дворники плясали передо мной как сумасшедшие, совершенно не справляясь с тоннами воды, падающими с неба.
Видимость падала всё сильнее, водяная пыль от колес окружавших меня автомобилей превращала свет фар в рваные белые пятна на лобовом стекле. Дождь усиливался. Когда мне стало совсем невмоготу от страха, окружающие меня автомобили включили аварийные сигналы… и продолжили ехать, не снижая скорость!
Эта пытка длилась целый час. Я совершенно не видел, куда еду, но Дорога… Дорога своими уклонами полотна поправляла руль ещё до того, как я замечал, как мигающие аварийные сигналы впереди и сзади идущих автомобилей отклонялись от оси движения.
Потом дождь стих; я, наконец, смог принять вправо и съехать на крайнюю правую полосу, вызвав недовольство у едущих позади автомобилей.
Внезапно на обочинах стали появляться машины с желтыми мигалками, и мы увидели людей, которые что-то рассматривают на широкой полосе скошенной травы между рядами встречного движения. Я снизил скорость, и только тогда мы с Геной Кобалем впервые за пять дней заметили огромные арки сливов. Осознали, что дороги – это огромные инженерные сооружения!
Мы ещё несколько раз въезжали в полосы дождя, пока не увидели проблеск голубого неба над Мобилем. В голове мой щелкнуло, и я понял, что мы ехали сквозь крылья урагана, а теперь заехали прямо в его центр.
Мобиль – это огромный порт вокруг круглой бухты. Так случилось, что заехав на зону отдыха – это большие площадки с чистыми туалетами, беседками для перекусов и всяческой информацией об окружающей местности, я свернул с трассы и попал на внутригородскую дорогу, которая протянулась вдоль бухты.
Слева было море и невысокая дамба. Когда мы приблизились к воде, я увидел, что волны перехлестывают через ограждения. А несколько автомобилей, которые застыли у воды, – это не машины моряков, а застрявшие в воде путешественники. Через некоторое время мы обнаружили, что въезды на трассу находятся под полуметровым слоем воды, и дорога завела нас в город.
Справа под проливным дождем стояли полицейские, темнокожая леди что-то кричала в объектив телекамеры на фоне штормящего моря, и над этим всем возвышалась огромная туша боевого крейсера.
Дорога не справилась.
Но уже в паре километров от моря мы нашли свободный от воды съезд и поднялись на трассу.
Вечером мы узнали, что проехали сквозь крылья урагана "Патрисия", что этому урагану была присвоена высшая категория сложности, и что за несколько часов выпала полугодовая норма осадков. Мы проехали сквозь ураган со средней скоростью 112 километров в час.
Мы проехали более пяти тысяч километров за шесть дней, потратив на это 203 доллара США на бензин и 30 долларов за плату на мосты и платную трассу в Майями (на которую мы въехали по глупости – назад мы ехали по бесплатной, и как мне показалось – более удобной). Ехали с утра и до обеда, оставляя себе по три-четыре часа на изучение городов.
В Лафайете нас ждет Большое Мероприятие – нефтегазовая выставка с участием украинской делегации. Впереди нас ждет Новый Орлеан, Хэллоуин, ещё 2000 миль дорог, Нью-Йорк. И, может быть, где-то там и есть оно – сердце Америки.