Чудесное спасение Натальи Бурейко, оформленное как публичные извинения потерпевшей перед Александром Варченко, выглядит несколько диким, но зато вполне надежным. "Дико" всё это с точки зрения морали, а "надежно" с точки зрения предотвращения угрозы жизни и здоровью молодой девушки. Но чтобы понять всю эту историю, всколыхнувшую эмоции многих, ее надо просто рассказать с конца.
Вечером 8-го ноября всё это стало называться "странной историей". Наталья Бурейко письменно объявила себя"жертвой циничной провокации против Александра и его супруги" и чистосердечно созналась, что ей "очень стыдно, что я стала жертвой мошенников и невольно приняла участие в этой грязной информационной кампании". В связи с этим девушка обратилась к СМИ с просьбой оставить "тему в покое" и отказалась от дальнейших комментариев. Предыдущие сообщения стерты, пост написан сухим протокольным языком, но при этом Бурейко нигде не отказывается от собственных показаний, подчеркивая, что всего-лишь "хотела защитить себя, но нанесла своими действиями вред другим людям".
Днем 8-го ноября для большинства СМИ всё это стало называться "провокацией". Бурейко не смогла найти ни одна съемочная группа, включая "Сегодня" – с журналистами на камеры Наталья так и не пообщалась. На связь днем вышла разве ее мама, сообщив, что с девушкой всё в порядке, но вот есть некая проблема с ее аккаунтом в Facebook. Зато с журналистами встретился Варченко, посвятивший комментарий себе и своей семье. Он объяснил все происходящее как провокацию против своей жены и себя лично, за что мрачно пообещал ответственность неназванным организаторам. Ранее днем Варченко обратился с рапортом по месту службы с просьбой провести проверку и написал в Facebook, что рад обращению Бурейко в прокуратуру – мол, все восстановят свое доброе имя.
Утром 8-го ноября СМИ называли историю "обвинения в домогательствах". Сама Бурейко в тот момент написала в Facebook, что "в 9 утра подала заявление об угрозах и преследованиях в прокуратуру (...) Я буду обязательно информировать о каждом своём шаге публично, о любых попытках, методах и намерениях воздействия". В заявлении оговаривалось – у нее нет никаких доказательств, что угрозы исходят от реального Александра Варченко, но из того, что она нашла в Google, похоже, это он и есть. Позднее прокуратура подтвердила, что дело об угрозах жизни Бурейко возбуждено и досудебное расследование поручено СБУ.
В ночь на 8-е ноября история развивалась как "фейк с хакерами". "Хакерами с использованием публичных фотографий Александра Варченко был зарегистриван аккаунт в социальной сети знакомств. Затем была начата переписка с потенциальной жертвой – молодой симпатичной студенткой Натальей Бурейко. Переписка началась с традиционных заигрываний, но затем режиссёры этой провокации стали угрожать Наталье от имени А. Варченко, делая акцент на том, что он как сотрудник силовых структур, может расправиться с девушкой с использованием своего служебного положения. В итоге Наталья была доведена до отчаяния и сделала публичное заявление о том, что ей угрожает сотрудник Национальной полиции", написал Антон Геращенко.
Вечером 7-го ноября история представляла собой неожиданный "тайфун на ботоферме" – под скандальным постом Натальи Бурейко наблюдались целые табуны комментаторов с латиноамериканскими и азиатскими никами.
Наконец, днем 7-го ноября вся эта история, собственно, и началась с поста в Facebook и была историей про "девушку в беде". Доведенная до отчаяния реалистичными угрозами Наталья обратилась за помощью к общественности. Предварительно посоветовавшись с близкими, о чем прямо и написала в начале. Оригинальный пост уничтожен, но осталось множество копий – например, здесь.
Обратная хронология важна, чтобы ответить на главный вопрос – снята ли очевидная угроза для жизни и здоровья Натальи Бурейко? По состоянию на сегодня очевидно, что да. Поэтому с точки зрения ее частного случая это вполне себе happy end и не менее счастливое спасение.
Если вы в это не верите, то давайте рассмотрим все возможные сценарии для развития этой ситуации, благо их всего четыре.
Сама ситуация никем не оспаривается, она понятна, проста и представляет собой отличную завязку для психологического триллера – безобидная переписка в Tinder с милым развеселым папиком трансформируется в бесплатную доставку куриных лап, закошмаривание родственников и прочий адов ад, анонсированный как бесконечность.
Сценарий первый. Он же нулевой. Девушка не воспринимает советы близких сделать историю публичной и оставляет всё как есть. Это бы означало для нее, что риск насилия и риск угрозы здоровью росли бы с каждым днем и, рано или поздно, наступили бы. Поэтому можно сколько угодно критиковать советы близких, но реализовывать нулевой сценарий было нельзя.
К слову, о близких – их во время скандала обнаружилось трое. Бывший бойфренд, готовый за деньги продавать частную информацию журналистам о Наталье. Мама, которая, похоже, знала о намерениях дочери извиниться перед подозреваемым заблаговременно. И соседка по общежитию, доверчиво пожаловавшаяся в открытом Twitter, как же ее достала эта Бурейко с ее аферами (твит затерт).
Сценарий второй. Не останавливаться. Идти на контакт с общественными активистами и политиками, отдавая свою частную историю в повестку их политической борьбы. Понятно, что этот сценарий обошелся бы ей в простое удвоение рисков – во-первых, никто бы не решил ее проблему, во-вторых она бы сама стала восприниматься как угроза.
Пресловутое гражданское общество, преимущественно в частных беседах, рассуждает о том, что раз Система никогда не сдает своих, то необходим полный ее демонтаж. Другое дело, что активисты не всегда задумываются над тем, почему Система никогда не сдает своих. А причина, вероятно, еще и в том, что от Системы просят не сдать кого-либо конкретного, а сдаться полностью. Развалиться под воздействием любого частного случая.
Когда ты пытаешься добиться выдачи виновного в смерти Кати Гандзюк путем создания парламентской комиссии по расследованию нападений на активистов, ты всего-лишь защищаешь свою собственную Систему. И обороняющаяся от тебя Система защищается уже как класс. Когда любой частный случай используется как повод для капитализации условного Мустафы Найема или Сергея Лещенко – своеобразных "олигархов" анти-Системы – он становится неразрешим.
Если бы Бурейко попала в эту войну Систем несколько глубже интернет-разборок (которые по ней слегка прокатились – от ботов, критикующих ее крик души до других ботов, вещающих ярлыки на МВД), то, боюсь, она бы оказалась в еще более сложном положении.
Но, к счастью, этот процесс требует раскачки. Ни политики, ни активисты не успели ее подхватить в свои нарративы, не рассчитав до конца, зачем бы она могла им пригодится, так что о возможных последствиях для себя Бурейко может судить, посмотрев, например, вчера сюжеты по 1+1 и на 5 канале.
ТСН вообще рассказывал не ее историю, а историю ее предполагаемого обидчика Варченко – журналист открыто поздоровался с ним за руку в кадре и не скрывал своих к нему симпатий: https://tsn.ua/video/video-novini/policeyskiy-varchenko-nazivaye-zvinuvachennya-u-domagannyah-vid-studentki-pidstavoyu.html
На 5 канале сюжет выглядел стерильнее, там не защищали МВД, но наоборот сакцентировали на фамилиях тех самых первых лиц, с которыми якобы знаком якобы Варченко: https://www.youtube.com/watch?v=hMegedaDlh0
Если бы у скандала был бы второй день, сегодняшний, то Наталья бы с удивлением узнала на одном канале, что давно продалась москалям и сепарам, а на втором, что Варченко клеил ее не для себя, а для всей полицейской верхушки сразу. И это бы с каждым днем отдаляло девушку от решения непосредственно ее проблем.
Сценарий третий. Нормальный. То, что хотелось бы видеть всем в нашей стране. В этом сценарии никому ничего не надо было бы делать – ни Бурейко, ни Варченко, ни общественным активистам, ни сочувствующим гражданам. В принципе, для реализации этого сценария было бы достаточно просто обратиться в прокуратуру с доказательствами полученных угроз и к одному журналисту, способному следить за продвижением по этой истории.
Этот сценарий нормы – ответственности частного лица, какой бы пост он не занимал, за частный проступок перед частным лицом – на сегодня воспринимается идиллически. Ввиду и страха перед войной Систем по любому поводу, и недоверием людей, и качеством человеческого материала. Но не упомянуть о нем нельзя.
Любая Система может сдать своих. Простите за такой неполиткорректный и замшелый бэкграунд, но Олег Калашников таки ж был изгнан из ПР за нападение на съемочную группу СТБ в 2006-м году. Да, там было всё – и легендарная попытка принесения публичных извинений ("Я хочу извиниться перед Виктором Федоровичем, что эти люди меня спровоцировали"), и долгий скрип всех аппаратных извилин, и не менее долгая дискуссия в журналистской тусовке о релевантности наказания. Но это было сделано и как это было сделано, вам расскажет та же Анна Герман.
И ежедневная полоса любой из западных газет, регулярно и методично выносящих своих чиновников за преступления и проступки любого калибра, не руша при этом ни собственную государственность, ни политические партии, ни веру в завтрашний день. "Применение права" это называется, если кто забыл. Есть еще хорошее слово – "справедливость". И это то, что в норме должно торжествовать.
Когда "Сегодня" знакомили с этой историей своих телезрителей, мы исходили из надежды на такой сценарий развития событий:
Мы никого не обвиняем и ничего не исключаем. Мы по-прежнему рассчитываем на справедливость ровно потому, что в таком сценарии Бурейко пострадала бы гораздо меньше, чем в любом другом, в том числе в последнем, самом благоразумном.
Сценарий четвертый. Выйти из игры. Выбрать синицу в руках – остановить личные риски. Резонанс обеспечен, Систему никто не штурмует и штурмовать не будет, ввиду самоустранения из процесса символической фигуры. Если с Натальей Бурейко будет всё в порядке, то и с Системой будет всё в порядке – образовалась созависимость. Ну, а раз созависимость, то, повторюсь, для Натальи это happy end.
В случае если это будет не так, дайте Наталье мой номер – мы станем с ней рядом и вытащим ее из любого намека на продолжение того кошмара, в котором она оказалась.
PS
Журналисты приходят в свою профессию из острого чувства справедливости. Знания о том, как устроена страна и профессия, умножают скорбь, но вовсе не убивают это чувство. Поэтому почему бы не сказать прямо сейчас, к каким принципам у нас в "Сегодня" сейчас оно сводится?
Во-первых, защити слабого. Во-вторых, не обобщай частный случай.
И если справедливость восторжествовать не может, то пусть торжествует частный случай.