Интересно, как бы вы посмотрели на мир, если бы проснувшись, к примеру, завтра рано утром, неожиданно для самого себя обнаружили полное его отсутствие – мира, утра и вообще вашей личной возможности взглянуть на него (так как вас уже нет)? Конечно, такая возможность существовала бы только в одном случае: если б на планете произошла некая ужасная катастрофа. Например, ядерная война. Она способна стереть с лица Земли все культуры, имена, племена и языки, превратив наш добрый всеобщий жилой дом в руины наподобие античных развалин. Причем, это были бы руины без гарантии их посещения любознательными туристами, коих также не было бы. Правда в том, что из-за невозможности разрешить проблему конфликта на востоке Украины в 2014-м году существовала вероятность именно такой ядерной катастрофы.
Парадокс, но ядерная война, способная уничтожить все существующее, одновременно может положить конец неразрешимым военно-политическим конфликтам. Так, например, гибридная война в Украине летом 2014 года едва не привела к войне ядерной. Ситуация в Украине, начиная с марта, во всех отношениях оставалась неспокойной. Реакция на события в Украинском государстве (в частности бегство президента и ряда ключевых руководителей страны, революционный парламент и и.о. президента Украины) с Запада и с Востока была неоднозначной. Местное население, побаиваясь гражданской войны и беспорядков, готово было поддержать как желто-голубых, так и сепаратистских политиков. Международная обстановка за год вокруг Украинского вопроса предельно накалилась. В частности, возобновилась, казалось бы канувшая в Лету, "холодная война", начались ожидания крайне нежелательного, но вполне вероятного разрешения кризиса в ядерном отношении.
Вероятность подобного возрастала постепенно. После 11 сентября 2000 года стало ясно, что отношение к человеческой жизни, к вопросу о том, можно ли посягать на нее во всякое время и во всяком месте, оставаясь при этом безнаказанным, резко изменилось в пользу слова "да". Терроризм и сепаратизм, несмотря на усилия по его подавлению и заверения о контроле над ним, реально возросли и почувствовали себя безнаказанными. Тот, кто нажмет красную кнопку, выпускающую ракету с ядерной боеголовкой, может быть уверен, по крайней мере, в том, в чем уже убедился летчик-террорист 11 сентября: пред судом человечества он точно не предстанет. Над миром нависла опасность потери своего обычного гуманистического лица. Вместо относительно стабильной домашней безопасности террористические атаки и антитеррористические акции возродили чувство абсолютной незащищенности (по крайней мере, легкой преодолимости всех уровней защит) – личной, общественной, государственной и территориальной.
Говорят, если у тебя в доме висит ружье, то существует огромная вероятность, что оно рано или поздно выстрелит, – посему, так почему бы ему не выстрелить именно сейчас. То же самое можно сказать о странах, обладающих ядерным оружием. Действительно, почему бы, если едва ли не международной нормой стало разрешение религиозного конфликта путем наезда грузовиком на толпу мирно прогуливающихся по набережной женщин, детей, подростков и стариков, не использовать более устрашающие методы посланий правительствам цивилизованных стран. И если в кино показывают, что при помощи украденной и ввезенной нелегально в США боеголовки легче решить вопрос неустойки в зарплате при выходе на пенсию, или просто заполучить дармовой миллион (миллиард) долларов, то почему бы не использовать ядерный аргумент в действительности. Ведь рано или поздно описанные в книгах изобретения, наподобие устройств Жюля Верна и машин Герберта Уэлсса, имеют тенденцию оживать в действительности. Что если апокалиптические кино-, книго- и телемиражи уже завтра станут печально-фантастической повседневностью. Что, если ядерное кино оживет именно в Украине, на родине "призрака" Чернобыльской катастрофы?
В тесной связи с последними размышлениями находится факт возросшей алчности и, опять же, чувства недосягаемости и безнаказанности, характерное для некоторых современных мировых лидеров. И диктатор из династии Ким Чена, и Путин, и некоторые другие "ядерщики", во-первых, чувствуют себя в зоне недосягаемости для мирового правосудия, – для этого правосудию, по крайней мере, нужно выиграть войну против них. В то же время подобные лидеры испытывают огромный аппетит насчет соседних территорий и желание, чтобы с их влиянием, часто ассоциирующимся с владением ими ядерным арсеналом, считались. Прецеденты международной безнаказанности не замедлили проявиться в новейшей истории. Впервые в Европе после 12-13 марта 1938 года одной страной был совершен аншлюс ("присоединение") части территорий другой суверенной европейской страны: и в этот раз это была отнюдь не Германия.
Таким образом, потому, что геополитическая ситуация в мире после тридцати лет мирного затишья снова сместилась в сторону "холодной войны", опять, как и в 1960-1980-х, но уже по другим причинам и из-за других раздражителей, мир в 2014-м оказался на пороге также войны ядерной. Украина стала жертвой военно-империалистических аппетитов соседа. Сначала лишилась своих южно-восточных территорий, а затем панически бросилась восстанавливать единство собственных границ. В марте 2014 года, предварительно заселенный "зелеными человечками", рухнул Крым. Украинские солдаты, стоически выполняли приказ "Не стрелять!" и героически сдавались в плен под "Воины света" Ляписа Трубецкого. Но симпатии крымчан, рвавшихся не в Европу, а за российским паспортом, были явно на стороне федеративной армады российского флота, тайно расквартированного на полуострове в непомерных количествах. В течение считанных дней в украинском смысле слова Крым политически умирал: волонтеры и просто симпатизировавшие украинскому трезубцу попадали в "беспредельный" плен "Крымской самообороны", – все украинское, включая банковские вывески и паспорта, изживалось на полуострове со скоростью, напоминавшей ликвидацию последствий бубонной чумы.
Следом за Крымским кризисом случился кризис "новороссийский". Вера в то, что на львовских остановках играют в футбол головами советских пенсионеров, произвела переворот в психике и понятии о гражданском долге у части жителей Луганской и Донецкой областей. На части Луганской и Донецкой областей население, обплевавшее украинские бронетранспортеры, выдвинутые к по существу незащищенной границе, поддержало тему создания "Новороссии". Милиционеры Востока, пытавшиеся остаться верными присяге, и преграждавшие доступ сепаратистам к ружейным комнатам, и протестанские пасторы церквей Донбасса и Крыма, оставшиеся лояльными к Украине, объявлялись "сообщниками украинских фашистов" и подлежали суду новоявленных "республик".
Украина попыталась потушить "восточный пожар", и это вылилось в очередной военно-политический кризис. В ответ Российская Федерация незамедлительно ответила гумконвоями, "военной помощью" сепаратистам и прочими действиями, фактически открытым военным вторжением на внутренние территории страны-соседа. Внешний же мир, едва до Запада дошли слухи о российской руке в украинских делах, предпочел также не оставаться в стороне. Сначала были объявлены санкции касательно 16 первых российских олигархов, причастных к Крымскому кризису. Далее количество превентивных методов по сдерживанию российских геополитических инициатив и гибридных войн не уменьшалось, имея тенденцию к стабильному росту.
Проблема конфликта на востоке Украины в 2014-м году создавала достаточное напряжение в мире, чтобы всерьез предполагать вероятность ядерной катастрофы. Российская Федерация не собиралась поступаться ни одной пядью собственных интересов (а прецедент с Украиной и русские самолеты у границ НАТО заставляли думать о возможности развязывания сразу нескольких войн по принципу украинского конфликта на Донбассе, будто бы "за интересы русскоязычных"). С другой стороны, мировое сообщество радо бы, но не могло закрывать глаза на очевидные факты попрания всех международных прав и договоренностей насчет суверенитета отдельной державы: санкции возрастали, как и российское недовольство ими. Это колоссальное напряжение наводило на размышления о том, что рано или поздно дело может дойти до активных боевых действий не только между боевиками и украинской армией, но стычками и между вооруженными силами НАТО и РФ. При наличии ядерного оружия с обеих сторон подобный военный конфликт вполне мог закончиться такой глобальной военной катастрофой, как ядерная война. Слава Богу, этого пока не произошло.
Но тяжелый остаток, какая-то недосказанность в украино-российских отношениях (даже в случаях их отсутствия), остались. Как и поговорка: к хорошему, как и к плохому, нужно готовиться заранее. 31 мая 1997 был подписан Договор о дружбе, сотрудничестве и партнерстве между Украиной и Россией. Оказалось, это был старт не к началу здравых межгосударственных отношений, а к их концу.