Мне чертовски грустно. Трое друзей объявили мне, что отбывают из т. н. "ЛНР". Двое из них — семейная пара. Не новость, я знала. Но этот прощальный пятиминутный визит с сумкой гостинцев... Растрогал и расстроил. Своя квартира, свой бизнес, свое производство запирается на неопределенное время. А жилье сейчас не продать. По крайней мере, законно. Максимальная цена за трехкомнатную квартиру с евроремонтом — 15 тыс долларов. Уезжая, переговаривались: "Куда деть цветы? Вынесем на площадку."
Не худший вариант был у них. Уже лет десять свое успешное производство, основанное тремя друзьями. Производство на все времена, вне политики и на начало войны в сотне лучших по области. С началом войны пути дорожки трех закадычных друзей, как в сказках, оказались в разные стороны. Один отбыл во Львов, второй пошел в т.н. "ЛНР", а третий, муж моей подруги, все лелеял надежды на реанимацию былых мощностей и на чудо. В цех попал снаряд, вылетели стекла, затянули проемы пленкой, через которую влезли и украли инструменты. А офис почти весь год был без света и прежних сотрудников. Все эти потуги смахивали на конвульсии умирающего. Моя флегматичная и мудрая подруга Наталья после шести месяцев без работы не в силах уговорить мужа оставить все уехала, забрав детей. "Может быть, когда-то здесь будет хорошо, но из того, что я вижу, не раньше, чем через 15-20 лет, а это наши лучшие годы. Ждать так долго я не готова". "А как же жилье?" "Снимать квартиру — не самое страшное, попробую относиться к этому как к приключению." За полгода она оформила регистрацию временного проживания в России. И уговорила мужа выехать и начать такой же процесс оформления документов. Следующий шаг – поиски работы, перемена жилья, жизнь! Не увидела я у них страха, скорее ощущение, что всё делается правильно. А ведь года четыре назад я пила шампанское на очередной годовщине образования их фирмы, мы говорили тосты-пожелания, и весь мир был в кармане на тот момент.
Затем о своем отъезде мне сообщила вторая подруга, детский врач. Вариант, выверенный за год до мелочей. Детям нужно заканчивать интернатуру, получать украинские дипломы, строить жизнь. Возможно всё это за пределами т. н. "республики", которую моя подруга Ирина откровенно ненавидит. А ведь прошлым маем всей семьей они ходили на "референдум", были полны оптимизма. Нет, они не бедствовали этот год. Конечно, сравнивая с довоенным уровнем жизни, перемены разительны. Весь год моя подруга изощрялась в экономном питании, весь год мучила меня сакраментальным "Что будет дальше? Мы будем Россия? Украина? Приднестровье?" Ее дети весь год ездили к ним с мужем стираться и мыться, в Камброде были постоянные перебои с водой. За год спать на полу и ночные визиты детей в их маленьком доме стали нормой. Подкосило и то, что их соседа, милицейского начальника, в конце прошлого лета держали под стражей, в его дом въехали боевики, как это было тогда. Жена этого чиновника ходила выкупать мужа, а моя подруга со всей семьей убирала в их доме, отмечая отсутствие телевизора и техники.
К концу июля она окончательно решилась на выезд. Всё это накапливалось по капле: задолженность по зарплате за полгода, невидимые ей улучшения, о которых постоянно говорят в новостях, плачевное положение медицины... Они выехали. Сняли квартиру в Северодонецке. 700 грн + коммунальные. Как говорит моя подруга, это лучший вариант из всех, что они видели. Нет бойлера, мыться из тазика, и стиральная машинка середины прошлого века. Еще облезшие диваны, убогость и полное отсутствие ремонта. "Я три дня ревела белугой, когда это увидела. Все лучшее в Северодонецке сняли прошлым летом. Мне мой дом снится, а дочь говорит, что ей в Украине дышать легче, и в "ЛНР" она никогда уже не вернется". Такие вот истории из жизни друзей, подкосившие мое и без того шаткое настроение.
Год назад мы довольно иронично обсуждали все перемены с заведующей отделением, в котором я работала. Она не собиралась никуда уезжать. В очередной мой визит в отделение она рассказала, что отправила дочь в Одессу. Пояснила: "Такая история случилась... Дочь шла по Луганску, а впереди мужчина в камуфляже грузил в багажник много оружия. Она поравнялась с ним, и он посмотрел на нее. Не обидел, не сказал ничего, просто долго посмотрел. Она уже вечером сказала, что не хочет оставаться в Луганске".
Я сегодня видела похожую картинку, рядом остановилась машина с примотанным на капот черепом козла и георгиевской лентой. В машине молодая женщина в камуфляже. Я уже видела такие машины раньше, не знаю, отчего коробит всё так же. Раньше я видела такие машины на базе Бэтмана возле общежитий ВНУ им В. Даля. Там была выставка снарядов, окопы, колючая проволока, мешки с песком. Мы ходили мимо, как бы это сказать, на цыпочках. Они заняли общежитие, библиотеку. Потом белое стало черным или наоборот, и помещения снова отдали вузу. В библиотеке, похоже, был спортзал. В читальном зале стояли столы для тенниса, висела по центру груша. Паркет поднялся, полировка пошла волнами, исчезли компьютеры. Книги, да, книги уцелели. Не модная это нынче вещь. А рядом остался отличный уличный туалет и горы мокнущих под дождем матрасов. Мне это всё отчего-то напоминало бордель, который раскрыли и выставили на обозрение.
Нет, однозначно о второй волне уезжающих говорить нельзя. Для равновесия справедливо сказать и о тех, кто преуспевает здесь, и свой дом на съемное жилье ни за какие коврижки не променяет. Мой часовщик "посылает" людей. Я уточнила, по-матерному посылает? Нет, из "ЛНР" посылает через Россию. Нанял транспорт, продают всей семьей билеты. Преуспевает или близок к этому.
Мои друзья сейчас в Турции. Махнули из "Элэнэрии" в Киев через Россию, а оттуда в Турцию на отдых. Их бизнес — продукты питания. Тоже и не помышляют уезжать. Да, доход поменялся, раньше в Турцию могли раз в неделю летать. Прошлым летом у них с платной стоянки под расписку забрали на нужды "армии" микроавтобус. Через знакомых смогли узнать судьбу автобуса – в него попал снаряд, остатки "армия" сдала на металл. Я не знаю, горевали ли мои друзья, но хорошо помню их житейскую мудрость: "Боже, спасибо, что взял только автобус, сохранив нам всем жизнь".
В общем, такие истории. С определенной примесью тоски. Всё больше тех, кто по ту сторону монитора улыбается мне в Скайпе из виртуальной страны и благополучного измерения. Дай Бог.