Неисправимый романтик. «Пришлось забыть о романе с баронессой и вспомнить, что я солдат империи». Фото: К. Михальчевский
— Александр Андреевич, каким было ваше первое знакомство с Крымом?
— Познакомился я с Крымом давно — тогда еще, когда был молодым корреспондентом "Литературной газеты", которая в советские времена считалась либеральной газетой интеллигенции. Меня прислали на полуостров, чтобы я исследовал здесь возможности улучшения социализма. И я, интеллигентный мальчик, который ни фига не понимал в сельском хозяйстве, встречался с крупными аграриями, слушал их: как здесь создать рынок тракторов и заниматься животноводством. Я робел от этого касания с агроиндустрией, и мне было неловко оттого, что эти мощные мужики приходят ко мне и изливают свои проблемы. Ну а кроме исследований по улучшению возможностей социализма, были еще лето и молодость, ресторанные знакомства и любовные приключения в Симферополе, потому как крымские вина — это вина любви.
— Вы часто говорите о битве цивилизаций, в авангарде которой находится Россия, а каково место Крыма в этой битве?
— У Крыма есть своя миссия в будущем имперском строительстве. Сегодня русский Крым — изгой России. Но именно благодаря этому русские люди сопротивляются: саботируют насильственную украиниз ацию, они верны своей праматери, пусть и обижаются на нее, проклиная, но остаются оплотом русскости. В этом — мессианство крымчан, духовное стояние которых является, с одной стороны, русским национальным подвигом, а с другой — имперским подвигом. И в этом смысле Крым сродни Приднестровью, той маленькой страны, которая после 1991-го, не предала идеалы большой красной державы, а сохранила их. Крым до сих пор несет в себе идеалы великого пространства, великого евразийского союза, великого панславянского братства. И эта миссия важнее любых структурных раскладов. Когда была грузинская война в 2008-м, Крым стал ареной очень опасных инсинуаций Запада. И все говорили о возможной украинско-российской войне с участием НАТО. И некоторые эксперты и политики поговаривали, что российско-грузинский конфликт чреват втягиванием в него и Украины. Это был опасный момент, когда отчуждение между украинцами и русскими нарастало... Безотносительно этой ситуации: русское движение в Крыму пошло на спад, оно уже не такое целостное и структурированное, каким было еще недавно — в 1990 годы. Но крымское движение — на групповом и индивидуальном уровне — существует. И российские имперские технологии предполагают включение Украины и Крыма в свое имперское, во многом русское пространство. И уже сейчас через экспансию русского капитала, через латентные переговоры, сложную пропаганду и, отчасти, угрозы экономического характера идет сложное втягивание Украины в Таможенный Союз.
— России все еще нужен Крым?
— Вопрос в другом: нужна ли Россия России?
— Пассионарность крымских татар может активизировать процессы, в результате которых полуостров начнет дрейфовать в сторону Турции?
— А что такое Турция? Типичная империя. Она и по сей день мыслит османскими категориями, она нагрузила себя и свой народ огромной имперской задачей развития. Но как только Россия приступит к строительству индустрии, культуры, освоению новых технологий, когда она вернется в лоно космических представлений о мире, тогда все к нам потянутся. Но эта работа должна быть начата, потому что империя без движения — это болото. Но, безусловно, крымские татары, как и наши кавказцы, и западноукраинская плеяда — это пассионарии, которые желают рассвета. Русские пока находятся в состоянии сна...
— На ваш взгляд, Запад действительно заинтересован в отдалении Украины от России?
— Для Запада сама возможность воссоздания евразийского пространства — это кошмар, катастрофа. И он всячески будет препятствовать воплощению в жизнь концепции. Но мир сегодня переживает перестройку, поэтому существует такая политологическая идея, согласно которой Америка должна пересмотреть свое отношение к русскому евразийству. С точки зрения этих политологов, Америка готова вернуть России контроль над евразийским пространством, чтобы сюда не пришел Китай. Американцы готовы даже сохранить эдакий ослабленный СССР, чтобы все-таки держать эти территории под контролем.
— Есть ли отличия между политическими оппозициями России и Украины?
— Глубинного отличия нет. И украинских, и русских либералов роднит подчинение западным стратегическим целям. Сами же по себе они беспомощны и несостоятельны. Они всего лишь западные проекты недопущения панславянского союза. Им не нужно серьезное самостоятельное украинское государство Украина, им нужен сателлит ЕС.
— Как-то вы сказали, что Украина — первая русская империя, а потому должна стать центром Евразии...
— Да, потому что у этой страны — право имперского первородства. Украина могла бы взять на себя имперское мессианство. Киев должен вспомнить о своих имперских амбициях, украинцы должны ощутить себя имперским народом, а не народом периферии. Больше скажу, если Россия замедлит свой имперский марш, то Украина может его перехватить.
— Какое-то время вас совсем не было в эфире центральных каналов российского ТВ. Где вы пропадали?
— (Смеется.) У меня был бешеный роман с одной английской баронессой... Безумно влюбившись, я отвлекся от всех политических дел. Я бросил все свое благополучие к ногам этой восхитительной женщины! Мы с ней хотели остаться на Борнео, даже прикупили там бунгало и медвежью шкуру, на которой можно предаваться любовным утехам… Я готов был порвать с Россией и православием, но случилось нереальное — моя баронесса влюбилась в вождя индонезийского племени. И мне не осталось ничего другого, как вернуться в Россию, политику и эфиры. Вспомнить, что я солдат империи.
Последний солдат империи
Имя: Александр Проханов
Родился: 26.02.1938 в Тбилиси (Грузия)
В 1960-м окончил Московский авиационный институт и работал инженером в НИИ. С 1968-го началась его журналистская карьера — был спецкором "Литературной газеты" и "Правды" в горячих точках мира.
В 1969-м одним из первых описал в репортаже события на острове Даманский во время советско-китайского пограничного конфликта. Автор книг "Кочующая роза", "Горящие сады", "Господин Гексоген". Главред газеты "Завтра". В жизни и творчестве — бескомпромиссный критик капитализма и либерализма, проповедник философии солдата империи. Увлекается рисованием, коллекционирует бабочек. Женат, отец двоих сыновей и дочери.