Спустя всего несколько месяцев после расстрела Виктора Куливара (по этому имени проходил Карабас по милицейским протоколам) Южная Пальмира погрузилась в хаос — на людном тротуаре будет нагло убит известнейший журналист, редактор газеты "Вечерняя Одесса" Борис Деревянко, людей станут похищать, убивать, город утонет в крови криминальных войн. Многие, в том числе и правоохранители, до сих пор говорят, что убийтсво Карабаса нарушило шаткое равновесие "бандитской Одессы".
"ПРИВОЗНАЯ ОТОРВА". В районе "Привоза" на улице Куйбышева, где родился и долго жил Виктор Куливар, таких мальчишек, как он, было предостаточно. Отец его, военный человек, умер рано, и босоногое мальчишеское детство в 50-е годы не отличалось сытостью. Мать на хлеб себе, старшей дочке и сыну зарабатывала, убирая рынок. Обидеть безотцовщину норовил каждый. Но у Виктора этот номер не проходил – рослый и жилистый, всегда умел постоять за себя. В 108-й школе, где он окончил всего 6 классов, Витя славился разбойником и "оторвой привозной", потому как водился с опасной шантрапой. В юные годы он получил и свой первый и последний тюремный опыт — его посадили за хулиганство. Но вышел из камеры Витя Куливар другим человеком — зарекся больше попадать на нары и криминальничал либо по статьям, которых…нет в Уголовном кодексе, либо сам лично ни в чем не участвовал.
ЛОМЩИК. Первые свои деньги Виктор, который уже тогда имел прозвище Карабас, "нарабатывал" как известный городу "ломщик". В 70-е, когда было под запретом само даже слово "валюта", имелись чековые магазины (в Советском Союзе их помнят как "Березки"). Отоваривались там в основном моряки загранплавания, с которыми и рассчитывались такими "чеками". Часто ничего не выбрав в магазине, моряки пользовались услугами тех, кто хотел скупить у них чеки. Давали скупщики, правда, за "чек" в два раза меньше, но зато ж живые деньги! Так вот эти группки перекупщиков еще умудрялись и дурить продающих чеки – так умело заламывали между пальцами "книжку" при отсчете, что самые дорогие чеки оказывались у них, а моряку возвращался "пшик".
"Я был участковым в том районе", — вспоминает полковник милиции Виктор Балан, ныне сотрудник УБОП Одесской области. — "Пришел ко мне и чуть не плачет моряк с гидрографического судна, мол, кинули его "ломщики", нечего семье оставить. Иду с ним туда, а там же и Карабас. Отдайте, говорю, лучше по-хорошему. "Федорыч, – клянутся, а они меня хорошо уже знали, – это не мы. Мы ж честно покупаем, если они хотят продать, им же лучше делаем". Прям такие хорошие! Говорю – вот человек, которого ваши тут обманули. "А ну расскажи, какой он? Сейчас поищем", – засуетился Карабас. Всех, правда, и позвал. Кроме того, кого описали. Тот уже смылся по его указке. Тогда меня, уже не зеленого мента, обманули "честные глаза" Карабаса. Потом я не раз еще с ним встречался. Так сложилось, что и на место его убийства тоже пришлось мне первому прибыть".
ДЕСЯТИНА ЗА КРЫШУ. После развала Союза Карабас уходит в рекет. Причем, и до сих пор его считают одним из самых честных и авторитетнейших людей среди преступных сообществ того времени. Быть под его "крышей" считалось за счастье. У Карабаса имелись свои "железные" принципы: брать за "крышу" не более десятины дохода, не отнимая последнего. Он был противником грабежей и убийств, наркомании, его люди никогда не применяли пыток. Его "крыша" была гарантией и от "наездов" дикого рекета и часто даже от посягательств власть предержащих. Он был своеобразным городским арбитром. Сам, правда, он никогда на разбирательства не выезжал, посылал братков, вмешиваясь лично только в исключительных случаях.
"К нему шли люди сами, – рассказывает Игорь, один из немногих оставшихся в живых братков Карабаса. — Сначала срабатывало "сарафанное радио" – с улицы, где он жил, соседи, которым помогал, советовали обращаться к нему: "Витя поможет". Так и пошло. В его окружении были все судимые, он помогал им, но никогда не приближал к себе отсидевших за убийство или изнасилование". По словам Игоря, у Карабаса было около 10 ближайших помощников. Но авторитет полностью не доверял никому.
КАРАБАС, ПОТОМУ ЧТО МЛАДШИХ ОБИЖАЛ
В Одессе существует несколько легенд о том, как получил свое прозвище авторитет Виктор Куливар. Одни говорят, что раньше жил этот человек над магазином "Золотой ключик", дескать, после этого и получил свое прозвище. Другие говорят, что его так прозвали близкие друзья за то, что Куливар, как сказочный персонаж Карабас, манипулировал людьми, как куклами, дергая их за ниточки, что был авторитет настолько искушен в интригах и умел с пользой для себя использовать любую ситуацию. По мнению третьих, прозвище Карабас закрепилось за авторитетом еще со школьной скамьи. В пользу этой легенды говорит вздорный и хулиганский характер Куливара, бившего и стращавшего младших детей в школе.
Однажды "воры в законе" предложили "короновать" Карабаса, признавая его влияние в криминальном мире. Но Куливар отказался от такой чести, рассказав товарищам, что это не для него.
"Вор в законе, он ведь как жить должен, – поясняет "Сегодня" все тот же бывший "карабасовец" Игорь. – По воровским законам: ходить в телогрейке и сапогах, женатым не должен быть, и еще много условностей выполнять. А Витя красиво одеваться любил, жену, детей любил".
КАК ВОРЫ ПЕРЕД ВИТЕЙ НА ЦЫПОЧКАХ ХОДИЛИ
Авторитет Карабаса был настолько большим, что к его слову прислушивались "воры в законе" со всего бывшего Союза. "Объяснить это невозможно, – пожимает плечами и спустя 10 лет после смерти Куливара его "групповик" Игорь. — Его уважали такие люди, которые по 10 раз были судимы, отсидели по 20 – 25 лет. А он говорил им свое слово, и они садились, как мыши… Может, поэтому и убрали, что к нему больше шли за помощью и защитой, чем к ним. Ведь рекет — самый прибыльный преступный бизнес!".
Один из очевидцев рассказал такую историю. Когда в 1994 году хоронили Василия Братицела, жестокого главаря, возможно, самой жестокой банды, мать его, говорят, попросила батюшку отпеть сына хотя бы на могиле. Настоятель храма на Втором христианском кладбище отец Семен согласился: "К Богу никогда не поздно, даже бандиту". Отпел и заспешил обратно на службу в храм. А не пробиться – братки шли и шли по узкой аллейке нецентрального 33-го участка кладбища. Когда батюшка попытался все-таки пройти, объясняя, что спешит к прихожанам, те так "надавали ему по печени"… И тут вступился Карабас. Он "негромко рявкнул", но услышали все, расступились, и Куливар лично отвел батюшку в храм.