В Феодосии Ивана Юдина по праву называют личностью легендарной, но, к сожалению, слава его остается локальной, поскольку при жизни вся его работа была строго засекречена. Он лично — в буквальном смысле на себе испытывал скафандры на случай приводнения после полета в космос, тестировал средства спасения в летательных и спускаемых аппаратах, а также обучал навыкам выживания в экстремальных условиях космонавтов.
"После окончания военного училища, Ивана Алексеевича в 1952 году направили в Феодосию. Здесь как раз формировали летно-испытательный центр, в котором он и начал работать, — вспоминает невестка испытателя, Галина Юдина. — Все, кто отправлялся в космос, проходили с ним специальную подготовку, получали инструкцию о том, как вести себя в случае падения спасательной капсулы в море. Он показывал и учил, как в этой капсуле выживать и дожидаться помощи".
Для такой работы, вспоминают родные, требовалось железное здоровье. Даже на фоне своих коллег Иван Юдин отличался феноменальной выносливостью и способностью не терять присутствия духа: "Когда в штормовых условиях испытывали спасательные плоты и капсулы, которые на тросах спускали с вертолета в бушующее море, обычно всем было плохо. Один Юдин держался бодро и даже не терял аппетита — спокойно перекусывал в болтавшейся посудине, пока остальные его коллеги лежали с зелеными лицами. Его же никогда не тошнило и не укачивало".
Тем не менее даже для него далеко не все испытания проходили легко. Часто приходилось работать в условиях максимальной нагрузки на человеческий организм. На здоровье это отражалось не самым лучшим образом — из группы в шесть испытателей дольше 55 лет прожил только Иван Юдин. "Как-то в Баренцевом море при температуре воды +4 и воздуха -15 он сутки провел в открытом море — в одном скафандре и спасжилете. Достали его уже, когда он начал терять сознание. Бесследно такое испытание пройти не могло — он заработал сильное переохлаждение, но сумел справиться с болезнью", — рассказывает Галина Михайловна.
Бывало, что после нескольких дней непрерывного болтания спасательного плота в море, даже жена с трудом узнавала возвращающегося домой испытателя: "Иногда приезжал весь опрелый, бледный — выбираться из спасплота было некуда, и приходилось "ходить под себя". Памперсов для взрослых тогда тоже не знали — частенько естественные надобности приходилось справлять, не снимая костюмов". Впрочем, сам испытатель о каких-то опасных ситуациях вспоминать не любил, так как считал их простыми рабочими моментами, в которых не было ничего экстремального. И никогда не жаловался. "На работе как на работе. Что там рассказывать", — говорил Иван Алексеевич.
Испытавший на себе все превратности стихии, он до самых последних дней сохранял оптимизм и бодрость духа. "Уже на старости лет Ивана Алексеевича настигла страшная для всех стариков беда — перелом шейки бедра. Обычно, после такого на ноги уже не встают, но с помощью друзей он придумал специальную систему передвижения по квартире — сам нарисовал чертежи, натянул над кроватью тросы. Сделал специальные тренажеры, чтобы двигаться и поддерживать форму. Благодаря этому он встал на ноги — и еще года три ходил с палочкой. До самой смерти у него был полностью здоровый организм", — рассказывают члены семьи.
Родные вспоминают, что, несмотря на солидный послужной список, подполковник Юдин к наградам относился равнодушно, но очень любил внимание простых людей: "Идут с женой по набережной, а навстречу молодежь. Он громко ей: Галина, у меня сегодня в 18:40 вылет. На что та уже не выдерживала: "Да знаю, и все вокруг знают, что ты — офицер!".
ГЕРОЙ БЕЗ НАГРАД
Жизненный путь Ивана Юдина, обычный для многих советских людей его поколения, сегодня многих удивил бы. Простой паренек из крестьянской семьи, в 14 лет оставшийся без отца, сумел дорасти из курсанта речного училища до ведущего инженера. Нелегкая, но интересная работа свела его с ведущими космонавтами эпохи — Гагариным, Комаровым, Поповым, вместе с которыми он, по сути, прокладывал путь в космос. В семейном архиве хранятся фото, на которых Иван Алексеевич делится с ними нюансами "испытаний на себе". Рисковать жизнью приходилось ему не раз, а Родина заслуги отметила лишь девятью медалями, шесть из которых юбилейные.