Владимир Ребрик, фото А.Пайсова
Харьковчанин Владимир Ребрик посвятил полжизни изучению жизни Михаила Лермонтова. Казалось бы, биография поэта сегодня известна в мельчайших подробностях, и найти в ней что-то новое невозможно, но на самом деле все не так, утверждает библиотекарь по образованию Владимир Ребрик. "За многие годы работы в архивах я пришел к выводу, что, чем известнее человек, тем больше в его официальной биографии белых пятен и нестыковок. Сегодня я уверен, что многие ключевые моменты в биографии Лермонтова искажены, и самое главное — Лермонтов погиб не на дуэли. Его хладнокровно убили".
"ДРУГ" МОНГО. Творчеством Лермонтова Ребрик увлекся еще в детстве, когда гостил у родственников в Пятигорске. В легендарном городке о жизни и смерти поэта, пожалуй, говорили так же часто, как о погоде. "Тогда я обратил внимание, что его первая биография была написана десятки лет спустя после смерти, — говорит Владимир, — за 100 лет она ни разу так и не изменилась. Однажды я наткнулся на информацию, которая заставила меня призадуматься и задать себе вопрос: "А правда ли, что Монго (Алексей Аркадьевич Столыпин) был лучшим другом Лермонтова, как это подается во всех официальных биографиях? Сейчас я считаю, что легенду о их дружбе придумали впоследствии современники писателя, а биографы подхватили. На самом же деле Монго, с которым Лермонтов дрался на первой дуэли в юности, на всю жизнь сохранил к поэту неприязнь".
По мнению харьковчанина, Монго был одним из главных организаторов убийства поэта. А вот заказчики находились далеко — в Москве и Петербурге. Как считает исследователь, история эта уходит корнями в школьное прошлое писателя, где он невольно и нажил себе очень влиятельных врагов. "В Школе гвардейских подпрапорщиков и кавалерийских юнкеров друзья звали Лермонтова шутливо Маешка за внешнее сходство с популярным тогда персонажем французских карикатур. Он не обижался и даже сделал Маешку героем своих школьных поэм. В то время он многих друзей по учебе ввел в сюжет под их истинными фамилиями. Эти поэмы затрагивали неприличные темы, которые были близки и понятны в школе, но для печати не предназначались. Во многих из этих поэм затрагивалась деликатная тема гомосексуализма — распространенное явление в закрытых мужских коллективах того времени. Когда эти произведения читались мальчишками в узком кругу, все только смеялись, но когда их стали переписывать и выпускники понесли их за стены заведения, не до смеха стало тем, чьи фамилии фигурировали в поэмах. Между прочих там были такие известные имена, как Поливанов, Шубин, Барятинский. В городе эти люди становились посмешищем, и конечно же, можно предположить, какую злобу затаили они на молодого Лермонтова". Один из этих "героев", а именно Барятинский, очень скоро прославился на военном поприще. Лермонтов, в ту пору написавший "Смерть поэта", стал ему бельмом в глазу, напоминанием школьного позора.
"Покоритель Кавказа красавец Барятинский торжественно возвращался домой с победами, но в альбомах его друзей лежали поэмы, в которых этот триумфатор выставлялся в очень непристойном виде. Он захотел мести. В литературе есть история, которая меня очень заинтересовала: на одном из вечеров, где были оба — Лермонтов и Барятинский, — поэт долго рассуждал, настаивал на том, что человек, имеющий силу для борьбы с душевными недугами, не в состоянии побороть физическую боль. Не говоря ни слова, Барятинский снял колпак с горящей лампы, взял в руки стекло и бледный прошел через комнату, поставил стекло на стол целым. Но рука его была обожжена почти до кости. Согласитесь, это показательный момент ненависти".
ИЩИТЕ ЖЕНЩИНУ. Есть и третье лицо, косвенный участник этой истории, — женщина, считает Ребрик (в официальной биографии нет упоминаний о главной Лермонтовской любви). "Еще в восьмидесятых годах прошлого века профессиональный художник график Людмила Шаталова обнаружила послания в рисунках поэта. В них были спрятаны буквы, их линии сливались с линиями рисунка. Очень много там было зашифровано имени Монго и имя Анна, или монограмма АГС, что расшифровывается как Анна Григорьевна Столыпина. Именно с ее именем Шаталова связывает многие произведения Лермонтова, считая, что поэт был давно и безответно в нее влюблен, точно так же, как и Монго (из-за нее они дрались на дуэли). Но их обоих постигла неудача: Анна Сергеевна вышла замуж за другого человека, но Монго знал о тайной любви Лермонтова, ревновал и жаждал мести". Назревал заговор. Сам писатель чувствовал, что над ним сгущаются тучи. Перед отъездом он посетил известную ворожею, которая раньше предсказала смерть Пушкина. Лермонтову она предсказала мало доброго. А на вопрос, будет ли он выпущен в отставку, о которой так мечтал, и останется ли в Петербурге, поэт услышал следующее: в Петербурге ему вообще не бывать, да и отставки не видеть, его ожидает другая отставка, после которой ни о чем просить не придется. Лермонтов посмеялся, но вечером его угнетенное настроение стало еще заметнее. "На Кавказ поэт уехал в апреле, а уже через три месяца произошло событие, которое источники называют дуэлью, а я — убийством".
ПЕРВАЯ ССОРА
16 февраля 1840 года на балу у графини Лаваль, в ее особняке на Английской набережной в Петербурге, где произошла ссора Лермонтова с Барантом, сыном французского посланника при дворе Николая I. Согласно официальным показаниям Лермонтова, между ним и его противником произошел следующий диалог:
Барант. Правда ли, что в разговоре с известной особой вы говорили на мой счет невыгодные вещи?
Лермонтов. Я никому не говорил о вас ничего предосудительного.
Барант. Все-таки, если переданные мне сплетни верны, то вы поступили весьма дурно.
Лермонтов. Выговоров и советов не принимаю и нахожу ваше поведение весьма смешным и дерзким.
Барант. Если бы я был в своем отечестве, то знал бы, как кончить это дело.
Лермонтов. В России следуют правилам чести так же строго, как и везде, и мы меньше других позволяем оскорблять себя безнаказанно.
Барант вызвал Лермонтова, секундантом поэта был Монго.
Барант стрелял первым и промахнулся. Лермонтов выстрелил в сторону.
В ДЕПЕШАХ О ДУЭЛИ НЕ БЫЛО НИ СЛОВА
Лермонтов якобы оскорбил Мартынова и был вызван на дуэль. "Но позвольте, вызова не было, — настаивает Ребрик. — А как можно говорить о дуэли, если не зафиксирован вызов и не соблюдены все правила? Его просто обманули. Лермонтов хотел уйти в отставку, и на этом сыграли враги: было договорено, что Мартынов его ранит. С увечьем просить отставку легче. Мартынов выстрелил без промаха. Кстати, во всех депешах о смерти поэта в Петербург было лишь одно слово — "убит" или "убили", а не "убили на дуэли". Но в то время на Кавказе о таком бы не забыли, составляя срочное послание". В том, что Монго сыграл решающую роль в смерти Лермонтова, исследователь не сомневается еще и потому, что сразу после трагедии "друг" Лермонтова получил царскую милость и вернулся в Петербург, хотя до этого был сослан на Кавказ, и даже речи не было о том, чтобы вернуть его ко двору. А вот уже в 1842 году он уходит в отставку, более того, за какие-то непонятные заслуги ему разрешают уехать в Париж, хотя до этого Николай I каждый раз отказывал ему в этом. О своих выводах Владимир Ребрик не спешит сообщать ученым лермонтоведам, потому что уверен, что переписывать биографию поэта никто не станет.
Некоторые российские исследователи биографии поэта тоже признают, что в этой смерти много странного, но они не столь категоричны, как харьковчанин. Одна из самых невероятных версий, которая "гуляет" в Интеренете — дуэль была, но в Лермонтова стреляли из кустов и убил его не Мартынов, а нанятый стрелок. Сам же Мартынов даже не подозревал, что где-то есть киллер. Здесь же приводятся слова из частного письма от 22 августа 1841 года, написанного неким Елагиным: "Все говорят, что это убийство, а не дуэль..."
Роман Одарюк