За пультом. В кабине локомотива Владимир Пасечник чувствует себя как дома, фото А.Лесик
"Я в таких кабинах уже 35 лет практически живу. Это — мой второй дом. Если сосчитать все километры, которые проехал, то земной шар можно было бы объехать уже три раза", — говорит машинист Владимир Пасечник и приглашает нас в свой локомотив. Сейчас он водит поезд "Одесса-Львов".
"Но из личных вещей у меня тут только зеркало есть, которое повесила жена, а остальное, как видите, все для работы, приборы, приборы, приборы", — показывает Владимир Михайлович на пульт управления — мозг многотонного поезда. "Самое страшное в нашей работе — отвлечься хотя бы на секунду, тогда может произойти трагедия. Поэтому в кабине не должно быть ничего лишнего. Ведь нужно вести поезд по графику, учитывать сигналы предупреждений на перегонах, следить за семафорами, показаниями приборов, состоянием пути и при этом соблюдать спокойствие. Раскачиваться мне некогда, подсчитано — за смену глаз машиниста должен воспринять больше тысячи специальных знаков, регламентирующих движение поезда", — говорит он.
ТАБУ НА ТРАГЕДИИ. По словам машиниста, у железнодорожников есть одно негласное правило — ни слова не говорить о тех трагедиях, которые случаются в пути. С одной стороны, говорят, чтобы не накликать беду, а с другой, чтобы не поддаваться панике и не расстраивать молодых, менее опытных коллег. "Такие вещи держатся в строгом секрете. Хотя практически с каждым машинистом происходят ЧП. Ведь многотонный поезд, несущийся со скоростью больше ста километров в час, это вам не легковушка, на раз-два не остановишь. У него тормозной путь почти километр. Поэтому, что ты будешь делать, когда несешься, а на рельсах вдруг, как черт из табакерки, появляется кто-то или что-то?", — говорит Владимир Михайлович. По его словам, лет десять назад было такое и с ним — сбил человека. "Даже вмятины потом остались на носу поезда. Потом, конечно, в Одессе с милицией общался, нужно же было на кого-то это дело списать. Но я был не виноват, действовал строго по инструкции и спасти жизнь человека не мог", — признается он.
Хотя был на практике машиниста и другой случай, когда человек, попавший под колеса поезда, остался цел и невредим. О чудесах такого рода железнодорожники рассказывают с охотой. "Еду как-то, рельсы проходят через поля. И тут человек выскакивает. Я еще заметил, что он что-то тащил на спине. Рву тормоза, скрежет, визг... Оказалось, жив, удар пришелся как раз по тому мешку, в котором была кукуруза, она и смягчила удар", — вспоминает машинист.
РОДЫ В ДОРОГЕ. Железнодорожники признаются, что самое неприятное в их работе, когда кто-то из пассажиров рвет стоп-кран. "Часто человек пытается остановить поезд из-за мелочи — свою станцию проспал или вообще интересно, мол, а что будет. Но, в основном, когда срывают стоп-кран, это значит, что что-то произошло. Один раз у меня в поезде едва не появился на свет младенец. Прямо в вагоне у одной из пассажирок отошли воды и еще бы чуть-чуть и мой помощник принимал бы у нее роды. Но, слава Богу, мы успели довезти роженицу до ближайшего пункта, где ее уже ждала "скорая", и все хорошо закончилось. Мне даже потом рассказывали, что сына моим именем назвали", — загордился Владимир.
"ПОЕЗД В РОМАШКОВО"
"На железной дороге "нелетной" погоды не бывает", — рассказывает Владимир. Больше всего Владимир Михайлович любит водить поезд весной, и даже ассоциирует себя с героем из мультфильма "Паровозик в Ромашково", который все норовил рассказать пассажирам о красоте окружающего мира. "И я веду локомотив, смотрю на природу, и так и хочется поделиться своими ощущениями. Наверное, романтик я в душе. Да и сын у меня такой же, тоже в машинисты пошел, по моим стопам, будет скоро династия", — хвастается Пасечник. По его словам, водить поезда — мужская профессия. Ни одной женщины-машиниста он никогда не встречал.