Меня уже пару месяцев не отпускает прочитанная еще в детстве история о том, как молодая женщина, балерина, переживала революцию начала прошлого века. Плохо питалась, шила из наволочек себе комбинации, а толченый мел заменил ей пудру. Наверное, прочитай я сейчас этот рассказ, он бы не произвел на меня ровным счетом никакого впечатления. Что там те, припорошенные пылью столетия времена, если сейчас, в это самое время мы живем в эру катаклизмов. И, чуть прислушавшись, можно почувствовать движение тектонических плит прямо под ногами – земля меняет свои границы и очертания, а мы будто песчинка в этом вихре перемен.
Сегодняшний Луганск для меня – это микс "военных" объектов и комиссионок. Как в новомодном салате, в котором соленое и сладкое дает причудливый и малосъедобный вкус. Комиссионки, равно как и объекты, запрещенные к фотографированию, на каждом шагу. И понимайте это как хотите – то ли город-трудяга стал в одночасье "военным" гарнизоном, то ли мы обеднели настолько, что одеваться нам впору только в таких вот бутиках после кого-то. "Срочный выкуп личных вещей" звучит также призывно как и "Москва", "Питер", "Тула" и "Геленджик" с каждого столба. И в сотый раз проходя мимо столбов-путеводителей, я начинаю думать, что едут куда-то все кроме меня. И личные вещи продают и покупают тоже все, а я чуть торможу в этом всеобщем процессе всеобщего обогащения и передвижения.
Иногда в ответ на все эти призывы-объявления мне хочется спросить у их невидимых адресатов: "Куда вы все едете и зачем?" и еще "Там и вправду земля мягче, а воздух слаще?" Но объявления безмолвны, хотя я вижу их, отмечаю для себя, что спрос рождает предложение, и, вероятно, мои соседи и правда мигрируют туда и сюда, меняя города с легкостью заправских путешественников.
Вчера я увидела супермегакомиссионный магазин. В том, что он комиссионный, ничего необычного, но до войны в том помещении был магазин эксклюзивной мебели и декора "Пассаж" в самом центральном месте самой центральной улицы Луганска. Магазин с новым значением назвали броско – "Лидер", хотя по городу сотни "Рубльовок" и прочих комиссионок. Именно так – комиссионок, на манер советских, с добрыми традициями. Никакого секон-хенда, хотя смысл совершенно одинаковый.
В подтверждение моих мыслей сегодня в маршрутке молодая женщина на весь автобус рассказывала, что купила себе добротную, но очень бэушную курточку всего-то за 350 рублей. Прямо в тему примеры. Только я оправилась от очередного комиссионного, моя попутчица пояснила на весь автобус, где лучше одеваться с рук и где товар дешевле и чуть качественнее. И в этом процессе метаморфоз есть огромный плюс – упрощаются требования к луку. Никто уже не глянет косо на кроссовки, зашитые кое-как, или невтемную курточку. Бутики – все больше пережиток прошлого. И агонизирующие элитные магазины распродают остатки былой роскоши, а на самой дорогой улице самых дорогих магазинов города – улице Демехина – растет количество закрытых приличных магазинов, которые, кажется, еще вчера пытались работать. На смену им приходят новые, как мел вместо пудры, как комбинации из наволочек когда-то.